8-я армия быстрым маршем продвигалась на север — серия относительно спокойных переходов перемежалась периодами ожесточенных сражений. И повсюду ее солдат сопровождали видимые следы победы: тела мертвых врагов, разбитые и сгоревшие автомобили, брошенные танки и орудия и, время от времени, горестные свидетельства жестокости врага в образе убитых пленных. Остатки разгромленных дивизий врага быстро откатывались на север. Среди рядовых уже пошли разговоры о параде победы в Токио и о возвращении домой к Рождеству, но вскоре надежды пошли прахом, а недавно обретенная уверенность в себе была изрядно поколеблена.
25 октября китайцы в количестве примерно 300 000 человек, преодолев горы Северной Кореи, нанесли удар по 6-й дивизии южнокорейских войск и обратили ее в бегство. Через несколько дней в Унсане наступил черед 8-й кавалерийской дивизии вкусить горечь поражения. Ее третий батальон, действуя в качестве арьергарда, был отрезан от основных частей и, попав в окружение, два дня отбивал атаки нескончаемых цепей китайцев. Попытка пробиться к ним была отбита противником, но остаткам личного состава батальона удалось пробиться к американским частям. Войска, двигающиеся к северу, получили приказ остановиться и в конце концов начать отступление. Здесь им пришлось познать то, что многие армии почувствовали на своем опыте — что бои в отступлении порой гораздо труднее, чем в наступлении.
Небольшая паника снова имела место, когда маневренные части китайской народно-революционной армии перерезали сообщение с югом страны и установили заставы на коридорах, определенных ООН для отхода. Крупная катастрофа произошла, когда 2-я дивизия, отступавшая от Куну-Ри в направлении на Санчон и построенная .для марш-броска, а не для сражения, попала в засаду, организованную китайской дивизией. Замаскированные на обоих склонах ущелья протяженностью 8 километров орудия и стрелковое оружие китайских солдат обрушили шквал огня на длинную мотоколонну, следовавшую с усталыми после трудных боев пехотинцами. Головной танк был подбит, на другой, вынужденный дожидаться, пока грузовики освободят ему дорогу, обрушился плотный огонь. Скопище подбитых и горящих грузовиков в узком проходе на южном конце «ущелья смерти» перекрыло все выходы для остальных грузовиков, пока в конце концов два легких танка не освободили им путь. Повсюду солдаты, которых перевозила мотоколонна, прятались, бежали или вели огонь — в зависимости от своего природного темперамента. Толку от сопротивления было мало, многие из солдат выглядели ошеломленными и апатичными, забившимися за камни, безоружными и беззащитными. Сотрудники лазарета, несколько часов остававшиеся в безвестности, блокированные в дальнем конце колонны, приходили во все более нервозное состояние от звуков боя, идущего вокруг. Какой-то офицер, как рассказывали впоследствии уцелевшие, произнес роковые слова, и все бросились в темневшие по сторонам холмы. Однако далеко не все были в состоянии это сделать. В грузовиках остались лежать сто восемьдесят раненых солдат. Вызванная китайцами авиация нанесла бомбовые удары по склонам ущелья, а потом получила приказ уничтожить все брошенные ооновские машины. На следующее утро приказ был выполнен — самолетными орудиями, бомбами и напалмом. Медицинский персонал, скрывавшийся недалеко от дороги, мог слышать душераздирающие крики раненых, сгоравших в грузовиках.