* * *
Пожалуй, никогда до времени Конвента Марат-журналист не был столь благополучен, как в начале 1790 года: он располагал превосходной типографией, надежной защитой, преданными помощниками и благодарными читателями; работа спорилась, перо было острым, и «Друг народа» гремел по всей Франции, точно канонада близких побед.
С середины декабря, по договоренности с Дантоном и другими вожаками Кордельеров, журналист утвердился в обширных апартаментах отеля Лафотри на улице Ансьен-комеди; здесь помещались его квартира, редакция и типография. Поскольку отель Лафотри принадлежал военной комиссии дистрикта, он денно и нощно охранялся тридцатью солдатами.
В бюро Марата ежедневно собиралась редакционная коллегия, состоявшая из шести человек; производством заведовала мадемуазель Виктуар Нуа, сухощавая блондинка, дама весьма энергичная, хозяйственная и расторопная; мы с Жюлем выполняли функции секретарей (Мейе работал с учителем в течение дня, так как был занят в театре лишь по вечерам, я же, напротив, поглощенный учебой утром и днем, мог уделять газете вечера); наконец, журналист располагал несколькими типографскими рабочими и мальчиком-курьером.
Откуда Марат брал средства для содержания подобной махины?
Подписка стоила 12 ливров в три месяца; собранных с подписчиков сумм едва хватало на бумагу и краску. Кроме того, журналист, прервавший в октябре — ноябре 1789 года издание газеты вследствие обрушившихся на него гонений, задолжал своим подписчикам и теперь погашал задолженность (чтобы скорее покрыть ее, он выпускал иногда по два номера в день!). Небольшие личные сбережения Марат израсходовал полностью еще на первом этапе своей публицистической деятельности. Что же оставалось? Величина с отрицательным знаком!
Враги Марата заявляли, будто журналиста тайно субсидировала коллегия парижских булочников! Трудно придумать более несуразную ложь. Общеизвестно, что в эти дни Друг народа, обличая скупщиков и спекулянтов, нанес не один удар владельцам столичных пекарен и хлебных лавок, не без оснований подозревая многих из них в сговоре с аристократами. Нужно обладать поистине извращенным воображением, чтобы утверждать, будто недруги революции давали средства на разоблачение собственных проделок!
Не выдерживает критики и другое, весьма распространенное мнение, будто бы деньги на газету давал Дантон. Председатель Кордельеров, действительно, в то время был полностью солидарен с Маратом; но состоятельны человеком он стал много позже, а сейчас, выплачивая огромный долг, при всем желании не мог сделать крупного займа своему единомышленнику.