День святого Савватия празднуется 27 сентября, когда ульи в большинстве губерний центральной России укутываются на зиму. Этот день точно так же считается праздничным для пчеловодов, которые не только сами молятся Божьему угоднику, но еще охотнее заставляют молиться детей, так как пчелиный промысел считается одним из тех, которые требуют нравственной чистоты и праведной жизни перед Богом. А
так как дети до двенадцати лет считаются у крестьян как бы безгрешными, то и молитва их признается очень угодною Богу. "Дай, Господи, чтобы пчелки водились, мед носили и не умирали", - так, повторяя за родителями слова молит ды, шепчут крестьянские дети на всех наших пчельниках, кланяясь и крестясь перед образом соловецких чудотворцев.
XXII
ЕГОРИЙ
После Николая, мирликийского чудотворца, из сонма святых греческой церкви едва ли найдется в русском царстве имя более известное, как имя святого великомученика и Победоносца Георгия, и притом чтимое с самых первых времен распространения христианства. Вторая после Ильинской церковь построена была в Киеве на городских воротах во имя этого святого, и когда она была возобновлена, понадобилось установление нового, второго в году, празднества в честь Георгия (в греческой церкви этот праздник неизвестен). Кроме того, что в великокняжеских семьях имя это было излюбленным, день нового чествования в народной жизни, при крепостной неволе, получил экономическое и политическое значение. Особенно знаменательно оно было на лесном севере России, где самое имя святого, по требованию законов наречения и слуха, изменилось сначала в Гюргия, Юргия, Юрья в письменных актах, и в Егорья - в живом языке, на устах всего простонародья Для крестьянства, сидящего на земле и от нее во всем зависящего, новый осенний (23 ноября) Юрьев день до конца XVI века был тем заветным днем, когда для рабочих кончались сроки
наймов, и всякий черносошный человек, на всем пространстве русской земли, делался свободным с правом перехода к любому землевладельцу. Это право перехода, по всему вероятию, составляет заслугу того князя (Георгия Владимировича), который пал первою жертвою на р. Сити в битве с татарами, но успел положить начало русскому заселению на лесном севере и обеспечить его крепкою защитою в виде городов (Влади' мира. Нижнего, двух Юрьевых и проч ). Народная память окружила имя этого князя исключительным почетом. На притонах верхней Волги, по Мологе и Сити, оберегались курганы как следы его вооруженных усилий отстоять от басурманов родную землю, на притоне Средней Волги чествуют молебствиями то озеро, которое скрыло провалившийся город с церквями, жителями и князем в виду наступавших татарских полчищ. Для увековечения памяти князя потребовались легенды, сам он олицетворен в богатыря, подвиги его приравнены к чудесам, самое имя его смешали с именем победоносца "Егория, света, храбра, у которого по локоть руки в красной замше, по колено ноги в чистом серебре, а во лбу-то солнце, в тылу месяц, по косицам звезды перехожие"*. Когда ветры буйные разметали насыпь с глубокого погреба, куда замуравлен был богатырь, выходил он на святую Русь, увидать света белого, солнца красного, и отправился вымещать обиды, нанесенные ему и отцу его в городе Чернигове царищемкудрянищем. На пути наталкивается богатырь на разные неодолимые препятствия: то стоят крутые высокие горы, перед которыми ни беговому, ни удалому молодцу проезда нет, то течет река огненная от земли и