В дальнем шкафу он порылся за картонками, склянками и вынул старый, наверно, еще девятнадцатого столетия электроскоп. Вытер его от пыли марлей, лежавшей там же, в шкафу, и поставил на стол.
- А теперь, - сказал Сузи, - прошу вас встать и пройтись по комнате.
Сузи встала и нерешительно сделала несколько шагов.
- Быстрей! - сказал доктор Коллинз.
Сузи засеменила быстрее.
- Еще быстрей!..
Так он прогонял ее из угла в угол комнаты раз шесть или семь.
- Теперь подойдите сюда, - указал на электроскоп, - протяните руку.
Сузи протянула руку. Листочки электроскопа раздвинулись.
- Уберите! - скомандовал доктор Коллинз.
Сузи убрала руку. Листочки опали.
- Ну-ка еще раз по комнате - марш!
Опять Сузи бегала взад и вперед, подходила к электроскопу. Прибор неизменно показывал электризацию. Всякий раз доктор зловеще произносил: "Тэ-эк-с..."
- Неужели это... я? - спросила Сузи, начиная коечто понимать. Вырабатываю электричество?
- Если показывает электроскоп, - ответил доктор Коллинз, - что же могут выделывать точнейшие приборы в лаборатории?..
Сузи со страхом смотрела на свои руки. Она вспомнила сумятицу в лаборатории, неудавшийся опыт старика Олсборна и как он кричал на нее "Назад!.."
- Значит... все это я? - пролепетала она, чувствуя, как пол, стены и доктор поплыли куда-то в сторону.
Потом она сидела на краешке стула и плакала. Доктор, огромной глыбой поместившись за стол, что-то писал, шевеля сердито бровями.
- Что же мне теперь делать? - в отчаянии спросила Сузи.
- Бросить шелковое белье, носить полотняное.
- Меня увольняют из лаборатории...
- Я позабочусь, не беспокойтесь, - сказал доктор, не поднимая глаз от листка, и пробормотал еще что-то. "Ученые индюки..." - показалось Сузи. Конечно, она ослышалась, не может же доктор называть индюками м-ра Панни и Олсборна!
Доктор писал долго, а Сузи сидела и размышляла о превратностях жизни: ей только восемнадцать лет, а сколько несчастий выпало на ее долю и сколько хлопот она принесла другим. Что же будет, когда ей, как доктору, исполнится семьдесят восемь?..
- Мыться можете по-прежнему, - сказал наконец доктор, закончив письмо. - Хоть дюжину раз в день. Но в шелковом белье в лабораторию не являйтесь. Это письмо, - протянул он листок, - передадите мистеру Панни... С моим глубоким почтением, - с нескрываемой иронией добавил он. - А с работы вас не уволят.
- Доктор! - Сузи встала, готовая броситься к его большим добрым рукам.
- Э, бросьте! - сказал он. - Не надо благодарить.
- Я буду вас помнить всю жизнь!
- Это другое дело! - согласился он добродушно. - Люди для того и живут на свете, чтобы оставлять по себе добрую память.