— Колдунам тоже, — заступился за свою братию Макс.
Ругаться так можно было до бесконечности. И раз уж мы заговорили об Эдо…
— Он предложил, чтобы все отсюда уехали. Не только вампиры, но и я. Уезжать я не собираюсь, некуда нам ехать. С вампирами вопрос решить легче. Пускай отсюда все убираются.
— А ты? — Нет, в глаза не заглядывал. Смотрел мимо моей головы, словно там, за спиной, происходит что-то очень важное. — Чего хочешь ты?
— Быть с тобой. Об этом я знаю, и это у меня не отберешь. Но что делать тебе, я не знаю. Чувствую одно, нам нельзя разлучаться. Колдун может хотеть чего угодно, но я тебя от себя не отпущу. Будем вместе.
— Значит, требует, чтобы уехали, — протянул Макс, помогая мне сесть в машину. — Ах, Катрин, Катрин, старая интриганка… А как тебе сам колдун? Я видел, как вы мило ворковали на крыльце. Он так пожирал тебя глазами. Ты ему понравилась.
— Не говори глупости…
«О чем же я могу не знать? О маме? О Пашке? Макс снова темнит?» — мысль пчелой зудела в голове.
— У него целый гарем из восторженных поклонниц! — недовольно буркнула я. — В их толпу я не вписываюсь.
— Этим и понравилась, — как-то особенно безапелляционно заявил Макс.
В его речи, как всегда, звучала категоричность. Поначалу меня это сбивало с толку, казалось, что он все знает заранее. А теперь поняла — он просто отбросил за ненадобностью все модальные глаголы. «Показалось» — это чувство, а с эмоциями вампиры разбираются в первые часы своего существования.
— Скорее я чем-то опять не понравилась Катрин, — пробормотала, стараясь вывести его из задумчивости.
Я покосилась на холодное, бесстрастное лицо, омытое желтым светом фонарей. Его взгляд был устремлен в никуда.
— Катрин мелкая пакостница, — качнул он головой, возвращаясь ко мне, в прохладную машину, в майский вечер на Урале. — Совершит подлость и сидит где-нибудь в стороне, наблюдает. Здесь ее нет, значит, и игра не ее. Не удивлюсь, если она сейчас действительно сбежала в Канаду, подальше от всех. А значит, кто-то ее вынудил рассказать о колдуне. Вариантов немного. Либо твои, либо мои. Третьей стороны пока не видно.
Машина тронулась. Мы проплывали мимо освещенных витрин магазинов, они бросали на лицо Макса призрачный отблеск.
— Мы в городе всего три часа, а воздух уже трещит от скопившегося электричества. — Я старательно смотрела по сторонам, чувствуя, как в душе зреет раздражение. — Мы не должны каждым своим движением рождать ураганы. Здесь он уже собирается.
— Ты хочешь сказать, что это замкнутый круг? — после некоторого молчания спросил Макс.
— Похоже на то. Как здесь оказался Джером?