Иногда Ире казалось, что ужиться можно с любым человеком, если он, конечно, адекватен более или менее. Хотя, вполне возможно, так кажется, пока не очутишься рядом с конкретным человеком, когда он покажет не только свои достоинства, но и недостатки, не стесняясь. Это парадоксально, но больнее всего мы почему-то раним тех, кто ближе к нам. Почему мы не стесняемся близких людей, считая, что они в любом случае будут терпеть? Почему, например, папа посчитал для себя возможным попенять мне моей незамужнестью? Он ведь сам прекрасно знает, что это больная тема для женщины, для не бывавшей замужем тем более. Мог бы он такое сказать дочери или сестре своего друга? Нет, конечно. Это не принято. Это неприлично. Да и друг бы тоже в стороне не остался бы. С другой стороны, если бы мне такие слова сказал чужой человек, что бы папа сказал или сделал? Скорее всего, тоже бы заступился. Во всяком случае, сказал бы, что это семейное дело. Но ведь обидные слова все равно остаются такими, независимо от того, кто их говорит. Хотя, конечно, нет, имеет значение, кто говорит. Например, если мне Ленка скажет, что мне новый костюм идет, как корове седло, я отмахнусь, но более внимательно посмотрю на себя в зеркало. А если те же самые слова скажет Виталик… или страшно подумать – Макс. Это будет конец света!
Максу понравилось, как я играю на гитаре, он наговорил мне комплиментов. Он даже не хотел идти курить с Соней. Это, конечно, плюс. Но ведь потом все-таки пошел – и это минус. У нас был один дом на двоих – это тоже плюс. Мы стояли рядом в круге, когда передавали эти забавные штучки. Но стоял он рядом со мной, потому что его так Ленка поставила, а не потому что сам этого хотел. Э-э-х, знать бы, чего он сам хочет. Понравилась ему Соня?
Это ведь очень интересно. Две девушки впервые увидели молодого человека, он им обеим понравился. У одной серьезная предварительная подготовка и заинтересованность в этом молодом человеке, а также целенаправленная поддержка окружающих. У другой – ничего, кроме собственного энтузиазма. В итоге симпатичный молодой человек проводит вечер с энтузиасткой, хотя и подготовленной тоже достаются некоторые знаки внимания. В чем дело? Я не проявила достаточно напора? Но ведь и напористую Соню, он тоже не пошел провожать, хотя теоретически вполне мог это сделать. Так и меня он тоже не пошел провожать, посчитал, что в этом не было необходимости.
А вдруг ему вообще девушки не нравятся? Вот ужас-то! Нет, такого не может быть! Ленка с Виталиком знали бы об этом и не стали бы меня втягивать в эту авантюру.