Фенрир первым сообщил о том, что что-то не так.
Он, как всегда, бежал далеко впереди. Зверь постоянно убегал вперед, предупреждая людей о засадах разбойников на горных перевалах, о стаях волков, о деревушках, спрятавшихся в лесу. По ночам его острый нюх и слух позволяли остальным спокойно спать, не опасаясь, что Фенрир разбудит их без причины. Путники имели возможность десятки раз убедиться в том, что инстинктам зверя можно доверять.
Вот почему когда Фенрир прибежал к ним обратно, прижав уши и ощетинив шерсть на загривке и хребте, словно по ней провели щеткой, когда он спрятался за лошадью своего хозяина и протяжно и тихо зарычал, все поспешили устроиться в седлах покрепче и взялись за оружие.
– Рыцари с большой дороги? – негромко спросил Жан у Фуггера, который ехал рядом с ним.
Фуггер прикоснулся кончиками пальцев к своей культяпке. От одного упоминания об этой немецкой разновидности грабителей у него заныла отсутствующая рука.
– Не исключено. По моим расчетам, мы въехали в Баварию примерно шесть часов тому назад. Теперь мы на их территории.
– Моего Фенрира не испугала бы шайка неимущих дворянчиков. – Хакон спешился, чтобы успокоить своего пса. – Посмотрите-ка на него. Он испуган.
Фенрир стоял, продолжая рычать и щетиниться, несмотря на ласки хозяина.
– Фуггер, ты не знаешь, что там может находиться впереди?
Джанук на всякий случай натянул на лук тетиву.
– Если память мне не изменяет, небольшой городок под названием Марсхейм. Он славится своим аббатством, а аббат прославлен своей приверженностью ко греху. Он из тех людей, из-за которых католики стали в Германии настолько непопулярны, что подвигли нашего Лютера на его святое восстание.