– Я специальный петух, – икнул Вася. – Кукухин сын. – Он достал пистолет и прицелился в дерущуюся толпу.
– Не стреляй! – успел крикнуть Севка, чувствуя, что ветка под ним подламывается, и он неотвратимо летит в гущу бандитов, которым так хочется почесать кулаки, и которым так нужна жертва, посланная с небес в виде Фокина.
Драться было бессмысленно, поэтому Севка зубами вцепился кому-то в глотку, решив погибнуть со смыслом – загрызть хоть одного бандита.
Пусть Мила Милавина горюет до конца жизни, заливая его могилу слезами и засыпая розами…
– Лаврухин! Это Лаврухин! – орал на дереве Вася. – Немедленно вызывайте ОМОН! Обнаружена банда «искусствоведов» в тридцати километрах от города! Ван Гог жив! Ты, сука, ОМОН вызови, а потом я тебе объясню, кто такой Лаврухин!
Севка почувствовал чужую кровь на зубах и, не успев понять её вкус, получил такой сокрушительный удар в голову, что сразу отправился путешествовать в мир без теней и без красок.
* * *
Очнулся он на полу, в комнате, которую можно было назвать и кухней, и гостиной, и спальней одновременно. Типичная деревенская обстановка: русская печь, стол с остатками ужина, кровать, застеленная хлопчатобумажным покрывалом, цветные половики, старенький телевизор, комод и потёртое кресло – вот как выглядела берлога «главного искусствоведа страны».
Рядом, на полу, сидел Вася с фингалом под глазом. Его милицейскую фуражку примерял перед зеркалом Ван Гог. Отсутствие правого уха не позволяло сидеть фуражке красиво, и она кренилась вправо, придавая Ван Гогу расхлябанный и легкомысленный вид.
Затылок у Севки ломило, а руки, которые почему-то никто не потрудился связать, сильно болели, видно, их сильно заламывали, когда волокли Севку в дом.
– Вы кто? – повернулся к ним с ухмылкой Ван Гог.
Лаврухин гордо промолчал, словно партизан на допросе.
При Севке не было ни одного документа, удостоверяющего личность – права остались в машине. Зато Лаврухин был в форме и при документах.
– Отвечайте! – весело рявкнул Ван Гог, отшвыривая фуражку в угол и плюхаясь в кресло.
– Я грибы собирал, – подмигнул ему Севка. – Щас же сезон!
– А я его за незаконный сбор мухоморов ловил, – подхватил Вася. – Он, гад, на дерево залез, я за ним…
– Где грибы? – ласково поинтересовался Ван Гог.
– Съел, – быстро среагировал на провокационный вопрос Севка. – Поэтому на ваших ребят прыгнул, глюки начались, размяться захотелось.
– А лукошко где? – прищурился бандит.
– Тоже съел, – подсказал Севке Вася. – Они, грибники, как есть начинают, так остановиться потом не могут…
– Ладно, хватит дуру валять! – рявкнул Ван Гог. – Мои парни слышали как ты, – ткнул он пальцем в Лаврухина, – вызывал ОМОН.