А еще сейчас Грин не слишком ясно понимал, о чем толкует этот мысленный голос. Кто кого перехитрил и что можно исправить?
Грин ощутил, как дрогнула рука девушки, как чуть сместился уткнувшийся в затылок Филиппу ствол пистолета…
Хлопнул оглушительно громкий выстрел, но Фила звуки не интересовали, он сосредоточился на ощущениях…
* * *
Труп казненного предателя рухнул на бруствер и медленно съехал в яму. Шлепок от падения безжизненного тела в грязь на дне могилы получился очень сочным. Бойцам даже показалось, что яма на миг ожила, проглотила жертву и от удовольствия причмокнула.
Вторую жертву — пистолет, выпавший из руки палача, яма приняла почти беззвучно.
Третью — самого палача, рухнувшего в обморок, ей не отдали. Учитель подхватил Вику на руки и, не дожидаясь приказа от Ворона, понес девушку через лес к просеке, где остался микроавтобус. Следом за ним потянулись Рыжий и Танк. Рядом с Воронцовым остались только Борис, которому требовалось еще упаковать аппаратуру, и Дед.
— Нет, ну нормально, — Ворон растерянно оглянулся. — Эй, куда все-то? Я один буду закапывать, что ли?
— Лопата все равно одна, — проронил Борис и запоздало прикусил язык.
— Вот и бери ее! — Воронцов вспомнил о своей начальственной роли и неубедительно нахмурился.
— В машине еще есть, я принесу! — мгновенно сориентировался Боря. — Момент!
Ворон не успел возразить, поскольку слово «момент» Борис выкрикнул уже на ходу, исчезая в голом, но все равно густом подлеске.
— Да, Ворон, боец ты отменный, а вот командир из тебя, как из дерьма пуля, — скептически хмыкнув, сказал Дед.
— Оружие… — Воронцов нервно поправил ремень автомата и отвел взгляд, — доставать будете?
— Не закапывать же вместе с этим бабаем, — Дед, кряхтя, наклонился, поднял лопату и протянул черенок Воронцову. — Спрыгни. Будь так любезен. Заодно контрольный выстрел сделаешь. Желательно из моего же. Что-то не понравилось мне, как эта «Никитá» стрельнула.
— А вытянете? Я сто двадцать вешу без снаряги.
— Сто двадцать? — Дед удивленно округлил глаза и присвистнул. — Эк ты отъелся на казенных макаронах с тушенкой! А росту в тебе сколько? Метра два?
— Два ноль пять.
— Ну, с таким ростом ты и без меня оттуда выпрыгнешь, — Дед снова усмехнулся. Правда, теперь не снисходительно, а холодно, даже с оттенком презрения. Но тон не сменил. — Лезь, драгоценный мой, не раздражай.
Ворон недовольно поджал губы, повесил автомат за спину и молча направился к яме. Подход он выбрал явно неудачный. С той стороны ямы Фил набросал особо высокий бруствер, в основание которого легла самая сырая, а значит, и самая скользкая земля. Под тяжестью Воронцова земля поехала и осыпалась в яму. Вместе с грунтом в могилу съехал и командир расстрельной команды.