Я еще сомневался, стоит ли будить Волкова, чтобы выложить свои аргументы, но тут издалека донесся гудок. Я не специалист и не в курсе, как гудят военные корабли, а как гражданские, но в ту минуту я решил, что это не враги. Врагам зачем гудеть? Они же военные, им к лицу скрытность.
Володя слушал меня очень внимательно, а может, просто не мог никак проснуться, в темноте я не разглядел, но когда я заканчивал, послышался новый гудок, и лейтенант тут же приказал врубать маячок. Я выполнил приказ, а заодно достал из аварийного ящика пару ракетниц. Проснувшийся Ефимыч был против фейерверка, но Володя его не послушался. Он выстрелил из обеих ракетниц, и мы принялись ждать.
Спустя примерно час наш плот попал в круг света от яркого прожектора, и мы услышали искаженный мегафоном голос:
— Эй, на плоту, держите конец…
— По-русски говорят, — удивился Ефимыч, пытаясь ухватить неверной рукой брошенный с борта корабля канат. — Чудеса в Карибском море…
— Странно другое. — Володя поймал конец первым. — То, что они к нам по-русски обращаются. Будто знают, кто мы.
— Ждите, сейчас шлюпку спустим, в нее переберетесь — поднимем. Прокатим, как на лифте… Слышите?
— Да, слышим, — ответила Анна. — А вы кто?
— Мы-то? — Человек за световой завесой усмехнулся. — Спасатели мы. Из всемирного МЧС. Слыхали о таком?
— Это где Новак министром? — вдруг спросил Волков.
— А вот чересчур любопытных нам велено не спасать. Учти на будущее. — Спасатель почему-то снова усмехнулся. — Перебирайтесь.
Рядом с плотиком плюхнулась подвешенная на тросах шлюпка. Мы перенесли в нее Алика, Таню и перебрались сами…
А дальше были два дня в корабельном лазарете и 7 одно большое счастье. Мы выжили…»
…Игорь закрыл тетрадь и аккуратно упаковал ее в толстый полиэтиленовый пакет. О сутках после лазарета написать было нечего. Так же, как и о «двух днях счастья». Спасенных поили, кормили, лечили и не беспокоили. Куда идет корабль, сообщили только Ефимычу, поскольку он провалялся на больничной койке меньше других. Или потому, что капитан решил, что он главный в компании. Волков не возражал. Анне было и вовсе плевать. Они дрыхли двое суток самым бессовестным образом, а на третьи, узнав о новом статусе бородача, лишь пожали плечами. Игорь прислушался. Иллюминатор был открыт, и адъютант слышал все, о чем говорили на палубе. А кое-что даже видел.
— Не расстаешься? — Володя встал рядом с Ефимычем у ограждения и кивнул на его винтовку.
— Капитан разрешил…
— Куда все-таки идем? В Сидней?
— Ну. Только другим маршрутом. Атлантическим. Вчера пересекли экватор.