Я хотел было задержаться, но сержант уже выбрался из толпы и нетерпеливо смотрел в мою сторону.
Наконец мы остановились перед дверью очередного номера. Она ничем не отличалась от прочих. Разве что по обе стороны стояли люди в форме. Сержант постучал и, не дожидаясь ответа, открыл дверь.
— Товарищ полковник, Сергей Николаевич Равский доставлен.
— Спасибо, сержант. Вы свободны, — услышал я сухой, властный голос.
— Проходите, — сказал сержант и отошел в сторону.
Я вошел в обыкновенный номер пансионата. Кровать была убрана, зато почти половину комнаты занимал большой письменный стол. У окна стоял высокий мужчина. Когда дверь за мной захлопнулась, он обернулся.
— Здравствуйте, Сергей Николаевич. Рад с вами познакомиться.
— Здравствуйте. Не могу ответить тем же. — Я стоял, заложив руки за спину, и старался говорить спокойно.
— Что ж, я вас понимаю. Проходите, присаживайтесь.
Полковник подошел к столу и стал что-то искать в ящике. Смотрел, однако, он на меня не отрываясь. Наконец он довольно дернул уголком рта, что должно было, по всей видимости, означать улыбку.
— Знаете, а мне очень нравятся ваши книги. Вы уж извините, что я решил воспользоваться служебным положением. Не могли бы вы дать мне автограф?
Только после этого я увидел, что держал полковник в руке.
С обложки на меня призывно смотрела блондинка в кожаной куртке, сжимающая пистолет странной конструкции. Моя последняя книга.
Или все-таки не последняя? Просто очередная?
Я шлепнулся на стул и захохотал.
2007
Бежишь. Бежишь все быстрее и быстрее. Трава щекочет лодыжки.
Справа зеленое поле и голубое небо. Гладкое небо и ровное поле. До самого горизонта.
Слева — кирпичная стена. Бежишь, торопишься, но все равно умудряешься разглядеть каждый кирпичик, каждую трещинку.
И нельзя свернуть, нельзя убежать в поле, спрятаться, лечь в траву и не дышать.
Потому что догонит, найдет. Кто? Какая разница, если спасение только одно — бежать и бежать вдоль этой проклятой стены? Иногда задеваешь шершавую поверхность локтем, сдирая кожу и оставляя кровавые следы на бурой поверхности. Вперед и вперед.
Иначе догонит.
Нельзя.
Лера открыла глаза и огляделась.
Она лежала на куче какого-то тряпья, старого и не слишком чистого. Справа — стена. Сложенная из толстых бревен, со щелями, заткнутыми сухим, крошащимся в пальцах мхом. Над головой нависает косой потолок.
Чердак, догадалась девушка. И какого черта я тут делаю? И как вообще я сюда попала? Похитили? А чего тогда руки не связали? Не посчитали достойным противником? Ну, это они зря.
— Эй! Есть кто живой?