— Посмотрите, — улыбнулся подошедший сбоку пожилой мужчина.
Акцент выдавал в нем русского.
Симмонс подняла взгляд к обнаженным внутренностям тикающего маятника.
— Полезная штука, — Примаков заложил руки за спину и тоже посмотрел вверх. — Материальное доказательство того, что планета вращается независимо от того, как мы, каждый на своем месте, воспринимаем общее положение дел.
Из вежливости она еще секунду-другую рассматривала механизм, потом протянула руку.
— Я — Джанет Симмонс, из Министерства национальной безопасности.
Вместо обычного рукопожатия он поднес ее руку к губам.
— Евгений Александрович Примаков, из ООН — к вашим услугам.
Он отпустил ее руку, и Джанет тут же сунула ее в карман блейзера.
— Я хотела бы задать несколько вопросов относительно вашего сына Мило Уивера.
— Мило Уивер? — Он помолчал. — У меня есть две чудесные дочери, полагаю, примерно вашего возраста. Одна работает детским врачом в Берлине, другая — юристом в Лондоне. Сын? — Он с улыбкой покачал головой. — Сына нет.
— Я говорю о том сыне, которого родила от вас Эллен Перкинс в тысяча девятьсот семидесятом.
Улыбка — широкая, уверенная — осталась на месте.
— Вы не голодны? Я завтрак пропустил, а это в Америке почти преступление. К счастью, ваша страна решила эту проблему, и это ее величайший вклад в мировую кухню. Тут поблизости неплохая столовая.
Симмонс едва не рассмеялась.
— Конечно. Давайте позавтракаем.
Они вышли из фойе и снова пересекли лужайки. Примаков то и дело кивал спешащим в противоположном направлении людям с кейсами. Он был здесь в своей стихии — человек, комфортно ощущающий себя на своем месте, довольный своим положением в мире и, похоже, ничуть не обеспокоенный тем, что агент МНБ взялся ворошить прошлое и раскапывать старые секреты. И все же один выдававший тревогу жест она подметила: ее спутник поднимал иногда палец к щеке, словно отгоняя надоедливую муху. Во всех прочих отношениях он являл собой джентльмена старой школы — приталенный серый костюм, голубой галстук и отлично подогнанная вставная челюсть.
Обещанная столовая обернулась дорогущим американским рестораном с отдельным меню для завтрака. Им предложили столик у окна. Примаков облизал губы, отогнал воображаемую муху и выбрал кабинку в задней части зала.
Яичница, тост, сосиски, ветчина и картофель фри против чашки кофе. Сделав заказ, он в шутку обвинил Джанет в желании сбросить вес, что «совершенно необъяснимо, поскольку фигура, мисс Симмонс, у вас идеальная. Несколько килограммов только пошли бы на пользу».
Джанет попыталась вспомнить, когда мужчина в последний раз разговаривал с ней в таком духе. Только не в последний год. Она подозвала официантку и попросила оладьи.