— Как? — спросил Альварес.
— Сделав с ними то, что мы должны сделать с Джорджи. А это может оказаться что угодно.
Уомрас сложил губы в трубочку, чтобы свистнуть, но свиста не получилось. Он доел банан и попытался снова. Безрезультатно.
— Вы поняли? — спросил Доминик со сдержанным напряжением.
Все трое посмотрели через открытую дверь на Джорджи, который послушно лежал на ковре в соседней комнате.
— Мы все знаем, что такое "наказание". Древняя формула "око за око, зуб за зуб" прекрасно описывает суть процесса. Но как наказать существо вроде Джорджи? Око за… за что?
— Давайте приведем факты в систему, — сказал Доминик, перекладывая бумажки из одной руки в другую.
Уомрас и Альварес заглядывали в бумажки с двух сторон. Джорджи тоже пытался подсмотреть, но стебельки его фоторецепторов были слишком коротки.
Все четверо находились во внешнем помещении лаборатории, откуда была вынесена вся мебель.
— Первое. Мы знаем, что горгоны меняют цвет в зависимости от эмоционального состояния. Когда горгон доволен, он окрашен в розовый цвет.
Если горгон становится несчастен, он синеет.
— Джорджи был розового цвета с самого момента появления на станции, — сказал Уомрас, бросив взгляд на горгона.
— Кроме как на банкете, — задумчиво ответил Доминик. — Я вспоминаю, что он стал синим как раз перед тем, как… Если бы только мы обнаружили, что именно его подтолкнуло… Ладно, сперва о том, что важнее. Итак, второе. У нас совершенно нет информации о местной системе наказаний и вознаграждений. Может, у них принято разрывать на куски того, кто плюнул на тротуар, или выкручивать ему, гм, руки…
Альварес и Уомрас, как по команде, с сомнением посмотрели на многообразные конечности Джорджи, органы слуха и фоторецепторы на стебельках.
— …за поджог, насилие или плохое настроение, — печально закончил Доминик. — Мы понятия не имеем, как это у них происходит. Придется действовать наугад.
— А что говорит Джорджи? — спросил Альварес. — Почему бы не спросить его самого?
— Мы об этом подумали, — мрачно отозвался Доминик. — Спросили Джорджи, что бы сделали с ним старейшины в подобном случае. И он ответил, что они бы крякнули его за живое, или что-то вроде этого. Короче, этот путь тупиковый. Может, он нас и приведет к цели, но не раньше, чем лет через десять.
Он провел ладонью по голому черепу.
— Третье. Мы вынесли мебель из этой комнаты… ч-черт, и как мы все поместимся в моем кабинете?.. впрочем, неважно… Четвертое. На двери сделан засов, чтобы она запиралась с внешней стороны. И пятое: вот хлеб и вода для Джорджи. А теперь давайте попробуем.