Агаи быстро шел по темному саду, разделявшему крепость с селом, и постоянно забегал вперед. Пару раз мне пришлось ловить юношу за рукав, чтобы завернуть в нужном направлении. В порыве негодования сирин даже не заметил, как назвал малышку придуманным именем, чего никогда не делал в обычное время.
– А если они сейчас пустят по нашим следам дюжину убийц? Ты здорово ее разозлил, – наконец высказал причину беспокойства волшебник.
– Не пустят, – пообещал я. – Не того полета птица, чтобы так на меня тратиться. Уж скорее отправит слуг с палками.
Сирин недоверчиво хмыкнул, помолчал, а потом сказал уже другим, спокойным тоном:
– Тебе очень жалко потерять наследство и титул?
В ответ только пожал плечами. Наследство меня не волновало. Я уже давно жил на собственные средства, за это время собрал хороший капитал, до которого не дотянуться даже королю, не говоря уже о дяде. Да и титул при нынешнем положении дел тоже особо не грел. Какая от него польза, пока я в бегах? Может, именно по этому поводу явилась в дядин дом старая лиса? Она ведь без указа Фирита шага не сделает. Хотя, нет.,. Слишком быстро. Глория не могла добраться сюда из столицы раньше нас! Значит, с дядей ее связывает что-то другое... Жалко, истины пока не узнать.
Наконец сад закончился, мы подошли к деревянной ограде – слабенькой, но все-таки защите от нежданных гостей. Сельский сторож молча открыл ворота и так же безмолвно их закрыл, загнав в железные скобы толстый, плохо оструганный брус.
Тихо живут в приграничье. Время еще раннее, а на улицах никого. Даже девок с парнями не видно. Молодежь предпочитает отсиживаться за толстыми стенами домов, или, если повезет, милуется на сеновалах.
Уже на подходе к постоялому двору, когда мы пробирались узким закоулком, нам преградили дорогу рослые мужики: трое сзади, трое спереди.
Ну вот, я оказался прав. Как бы их так нежно побить, чтобы завтра спокойно отсюда убраться? Без обвинений в убийстве и членовредительстве?
Луны хорошо освещали сцену грядущего представления, давая героям в полной мере оценить друг друга. Незнакомцы шли вальяжно и уверенно, поигрывая тяжелыми дубинами, окольцованными железными полосами.
Молодые, старшему лет тридцать, не больше. Бугристые мышцы распирают камзолы во все стороны – дурная силушка прет. Волосы зализаны, маслицем смазаны, еще чуть-чуть, и оно потечет по лицам. И здоровые... Прямо битюги мохноногие. Шерсти на конечностях, естественно, не видно, но наверняка есть, уж больно лица зверообразные. Специально таких подбирали, что ли?