— Помоги Банру, — бросил Раш и, стараясь не думать о боли, сводящей скулы, побежал к остальным.
Рок и Арэн, как могли, отвлекая хищное растение друг на друга, старались добраться до уже успевшего одеревенеть ствола. Вокруг него бугрили землю узловатые крепкие корни. На нескольких, самых широких стеблях зияли дыры, и шипы, что торчали из них, были ничуть не меньше кинжала в ладони Раша. Северянин громко выкрикивал что-то на своем языке, — скорее всего — ругательства, — отчаянно размахивал топором, лихо срезая ползущие на него лианы. Арэн берег силы, держа перед собой короткий широкий меч, острием виз, направляя его подобно жалу. Он шаг за шагом приближался к стволу, прокалывая широкие части лиан. Он молчал, как всегда, и даже не поморщился, когда на его спину опустилось сразу несколько ударов. Сквозь кожаный жилет проступила кровь, но Арэн будто утратил способность чувствовать. Сзади него, стараясь держаться на расстоянии от шевелящихся под землей корней, стояла Хани. Она прямо из воздуха выхватывала туманные «живые» сгустки и швыряла их. Раш рванулся к тому месту, где спал, чуть не попав в тиски двух переплетенных петлей стеблей, и схватил вещевой мешок, который всегда клал под голову. Не глядя, прекрасно помня, где и что лежит, достал тяжелую флягу, горлышко которой было залито глиной.
— В сторону! — как можно громе закричал Раш, прыгая на одеревеневший стебель и балансируя на нем, как канатоходец. Длинное жало пырнуло в бедро, разорвало кожу, но Раш успел сделать широкий размах, посылая флягу прямо в самое сердце растения.
Огненное зарево разошлось вширь, подобно маленькому солнцу освещая все вокруг. Стебли забились агонией, танцуя в кострище, которым стало растение. Огонь пожирал стебли так же скоро, как они только что росли.
— Пустили провести ночь, — зло выплюнул Раш, упав на землю. В глазах его быстро темнело, голова шла кругом, холод стремительно проникал под кожу. — Артерия…
— Бредит, — силуэт Миэ покачал головой.
— Лежи, мой друг, — прозвучал где-то над головой голос Банру.
— Живой? — Раш едва мог говорить, губы в одночасье сделались сухими, слипались.
— Твоими заботами, — уже совсем глухо ответил голос жреца.
— Вам нужно уходить, — торопила Хани. — Духи недовольны.
— Ваши духи хотели нас убить! — Завопила Миэ. Она придерживала голову впавшего в забытье Раша, пока жрец вливал в его рот что-то из узкой склянки. — Мы защищались, или нужно было дать этому сорняку сожрать себя, чтоб не расстраивать духов?
Девушка не слышала ее. Она поторапливала остальных, то и дело поднимая голову вверх. Потом подозвала Рока и отвела его в сторону, стараясь говорить как можно тише, на родном языке. Как ей показалось, понимала их речь только темноволосая волшебница, но сейчас она помогала жрецу и вряд ли стала бы подслушивать.