Забыли, что недалеко стоят сержант Камык и хорунжий Тужик.
Сержант решил больше не ждать и включился в спор.
— Подымите газету, — приказал он, обращаясь к Шпаку, — и повесьте на место. А вы все, втроем…
— Не подниму, — сказал уныло Шпак.
В армии это называется «невыполнение приказа» и расценивается как одно из самых тяжелых преступлений. Даже рядовой Шпак обязан был об этом помнить.
Шпак и Камык стояли друг против друга, не зная, что произойдет через минуту, но что-то должно было случиться, а наблюдающий за этой сценой хорунжий Тужик казался испуганным и растерянным. Он слышал, что, если солдат не подчиняется приказу, можно применить оружие, имел при себе пистолет ТТ, но хорунжий не мог даже подумать об этом.
И опять вступился Мажиньский. Его голос был твердым и уверенным, таким же, как на занятиях, когда он отдавал команды.
— Шпак, — сказал он, — исполняйте оба приказа сержанта. Повесьте газету, а карикатуры, компрометирующие солдата, уберите.
— Я… — начал сержант.
— По вашему приказу, — повторил Мажиньский таким тоном, как будто ничего не случилось, — рядовой Шпак снял газету и сейчас повесит ее на место.
Камык растерялся, но все же порывался протестовать.
— Сержант, он над вами смеется! — крикнул Оконьский.
— Спокойно, — тихо сказал Мажиньский, и Оконьский замолчал, а Шпак исполнил оба приказа.
— Обо всем доложу командиру роты, — сказал Камык.
И действительно, он доложил Радвану в присутствии хорунжего Тужика.
Командир внимательно выслушал рассказ сержанта. Затем обратился к хорунжему:
— Так все было?
— Да, — подтвердил Тужик.
— Не понимаю, — произнес Радван. — Рядовой Шпак не выполнил приказа, а вы на это не реагировали?
— Он потом выполнил, — поспешил пояснить сержант. — Но уничтожить карикатуры ему приказал Мажиньский, а не я…
— Так кто приказывал: вы или Мажиньский?
— Я. — подтвердил Камык.
— Чей же приказ Шпак выполнил?
Сержант молчал.
— Карикатуры были злобные? — спросил Радван.
— Злобные, — подтвердил Тужик, — но рядовой не имеет права срывать газету, а другой рядовой — отдавать приказания.
Радван посмотрел на обоих и усмехнулся.
— Да, конечно, — произнес. — Можете идти.
— Как это? — удивился хорунжий. — А какие будут ваши указания? Прикажете Шпаку явиться к вам?.. А Мажиньскому?..
— Указания? — повторил Радван. — Никаких. Просто ничего не произошло.
— Не понимаю…
— В моей роте, в Первой дивизии, ничего подобного не могло случиться, — разъяснил спокойно Радван. — Чтобы солдат не выполнил приказание? И чтобы хорунжий не отреагировал? А другой солдат выступил в роли офицера в его присутствии? Нет, — передернул плечами Радван, — не было вашего рапорта по этому вопросу. Можете идти.