Она уезжала. Уезжала навсегда. Я знал это.
Вывеска матово светилась. Выведенные на ней буквы казались далекими и непонятными, как марсианские каналы.
— Дальше? — Взгляд Булки был зеленым и нетерпеливым.
Я только отмахнулся, продолжая наблюдать. Дверь открылась, и в отражении на стекле мелькнула полупустая улица — дома, каменные тумбы, скамейки, аккуратные мусорные контейнеры, на крышках которых сидели коты.
— Приятного путешествия — произнес масляный голос.
— Спасибо, — ответила Мирта. — Спасибо за помощь. До свидания.
Она вышла на улицу, закурила и пошла по ступенькам вниз, рассеянно обогнув Зета — высокая человеческая фигура на фоне светлого неба.
Я эамер, боясь даже вздохнуть. «Как она пойдет назад? Тем же путем? Или выберет другую дорогу?» Мои пальцы впились в шерсть Бормотa, и он снова недовольно заворчал.
Мирта затянулась в последний раз и достала еще одну сигарету. Помедлила, щелкая зажигалкой, и повернула направо.
— Не туда! — воскликнул я. — Господи, только не туда! Взгляд метнулся по улице, скакнул по деревьям, по тротуару…
— Ты! — Мой возглас заставил длинношерстную черную кошку испуганно подскочить. Жёлтые глаза загорелись ожиданием.
— Ария. — Ее имя само юркнуло мне в ладонь. — Давай.
Кошка легко спрыгнула с тумбы и перебежала дорогу у самых ног Мирты, едва не коснувшись хвостом ее туфель. Она вздрогнула и остановилась. Беспомощно пожала плечами, затушила окурок об асфальт и пошла в обратную сторону.
Я почесал Бормота за ухом и улыбнулся. Мирта всегда была суеверной. Прията» осознавать, что некоторые вещи не меняются.
Стремительно темнеющее небо било ясным, но в воздухе пахло дождем. Дорога тянулась, вырастала перед машиной, и разгорающиеся фонари отмечали ее края, заслоняли от полей и перелесков:
Я расстелил на коленях платок и осторожно переложил на него котенка. Осмотрел шерсть, лапы.
— Ну и стерва, — возмущенно заявила Мирта, искоса наблюдая за моими манипуляциями. — Багажник нам поцарапала.
— Ты ее толкнула, — заметил я.
— Подумаешь. Совсем легонько. Я пожал плечами.
— Что там с животинкой?
— Ничего страшного. Слабенький он, сыпь на морде, царапины… Глаз действительно какой-то странный. — Я поморщился.
Котенок по-комариному пискнул, и Мирта расхохоталась.
— Об-бормот, — сказала она, слегка заикаясь от смеха.
— Точно — Бормот. — Я легонько щелкнул котенка по носу и прижал к себе.
На ветровое стекло упали первые капли дождя. Заработали дворники, размазывая их в водяную пленку. Я включил радио и откинулся на кресле, поглаживая котенка по голове кончиками пальцев. Мирта задумчиво вела машину, ее левая рука с дымящейся сигаретой покоилась на полуспущенном оконном стекле. Дождь усиливался.