И вот они снова одно целое. Их тела покрыты испариной, дыхание становится все чаще, все прерывистей. Его мастерство доводит до полного исступления. И ощущение полного слияния с ним — это лучшее, что можно испытать в жизни. Это чувство нарастает с каждой минутой его безжалостных ритмичных движений.
Еще один, самый последний толчок, и Джейд теряет самообладание, кричит во весь голос, ее руки рвут постельное белье, пальцы впиваются в Лукаса. Вот и он содрогается, из него вырывается безудержная пульсирующая энергия, и больше ничто не имеет для них обоих значения.
Джейд беспомощно лежала в его руках, ловя глотки воздуха, вздрагивая, как от конвульсий. Сердце Лукаса билось подобно барабану.
Нет, это не просто секс. Невозможно испытывать такое с человеком, который ничего для тебя не значит. Даже для Джейд, с ее небогатым опытом взаимоотношений, это слишком очевидно. Лукас тоже, несомненно, что-то чувствует к ней.
Это неожиданно придало Джейд смелости. Она должна ему сказать. Она не переживет второго удара, подобного тому, который случился тогда, в Ярраби. Для Гарри это был не более чем разовый секс, а Джейд хотела почувствовать себя красивой и любимой…
Нужно прогнать мысли о прошлом. Лукас не отреагирует так же, как Гарри, он не может так отреагировать после того, что у них было. А если все-таки сможет? Ее сердце предательски дрогнуло. Когда Лукас выяснит, что она вовсе не так прекрасна, как ему казалось, примет ли он ее такой, какая она есть?
Нет, Джейд должна преодолеть свой страх. Потому что время пришло.
— Лукас, — прошептала она. Ее рука инстинктивно потянулась к его мускулистой груди, ее пальцы пробежались по жестким волоскам, окружавшим его соски.
Лукас крепко схватил Джейд за руку, остановив ее движения. Его внезапный порыв насторожил девушку, и она замерла.
— Что случилось? — спросил он, и его голос прозвучал неожиданно жестко.
Смелость Джейд сразу улетучилась. Но больше медлить нельзя, решила она. Невозможно постоянно жить во лжи.
— Лукас, — еще раз тихо повторила Джейд, пытаясь говорить спокойно, — включи, пожалуйста, свет. Я должна тебе кое-что рассказать.
Лукас встал с кровати. Он опять вспомнил о сестре, о том, что должен действовать как можно скорее, и любовное настроение снова сменилось напряженными мыслями. Пусть Олимпия, как выяснилось, и не родная ему по крови, но Лукас привык относиться к ней как к сестре и до сих пор считал ее полноценным членом семьи, а значит, ее нужно спасать.
— Хочешь что-то рассказать мне? Рад это слышать, — проговорил он, не оборачиваясь и не глядя на Джейд. — Пришло время открыть все карты. — Он быстро надел джинсы и подошел к окну. На водной глади блестела лунная дорожка.