Жарким кровавым летом (Хантер) - страница 301

— Вполне возможно, но мы намереваемся провести очень тщательный обыск, и если мы найдем хоть что-нибудь, связывающее вас с ограблением «Алкоа» или каким угодно из двенадцати-пятнадцати убийств, произошедших в Хот-Спрингсе начиная с тридцать первого года, когда вы сюда приехали, я запрячу вас в тюрьму на весь остаток жизни и вы никогда больше не увидите дневного света. Так что попрощайтесь с хорошей жизнью, Оуни.

— Уведите его, мальчики, — приказал агент ФБР.

И когда его уводили, Оуни видел, как его прекрасная квартира превращается черт знает во что.

Часть 4

Чистая жара

53

Эрл ехал на запад, и Хот-Спрингс таял в зеркале заднего вида. Дорога шла через лес, но ему все же было видно, как впереди садится солнце. Полицейский конвой следовал за ним до границы округа Гарленд и остановился там, а он поехал дальше, в Монтгомери.

Он говорил себе, что с ним все в порядке. Действительно, убеждал он себя, он остался жив. Он цел и почти невредим. Вскоре должен родиться его ребенок. Он пережил еще одну войну, которую, как выяснилось, невозможно выиграть, но изменить ничего нельзя было, и позади у него ничего не осталось, кроме вероятной смерти и гарантированного позора и оскорблений.

"Я вам не какой-то там проклятый ангел мщения.

Мстить за мертвых — это не мое дело.

Я здесь не для того, чтобы наказывать зло.

Я не могу один-одинешенек возвратиться в этот город и сражаться против толпы профессиональных бандитов, гангстеров и продажных политиканов.

Моя жизнь впереди. Я воздам почести моим мертвым тем, что проживу хорошую жизнь".

Эрл повторял себе все это снова и снова, внушал себе эти мысли со всей настойчивостью, на какую был способен, пытаясь обрести некую бесчувственность, которая позволит ему жить дальше.

Он пытался убедить себя в том, что нужен своей жене и ребенку, что все закончено и осталось только забыть об этом.

Но вокруг быстро темнело, а дорога так и норовила заставить его повернуть обратно.

И возможно, еще та, нелегко давшаяся ему правда, которую он рассказал мальчику о своем отце.

Он никак не мог оставаться мыслями в настоящем. Его сознание переключало скорости, как хотелось самому сознанию, и он вспоминал о том, как другой ночью, в сорок втором году, ехал по этой же самой дороге в сторону Маунт-Иды и его отец, уже мертвый, сидел рядом, только тогда все происходило намного позже, ночь была темнее и его мысли тоже никак не хотели ему подчиняться, он пытался сообразить, что делать, что предпринять, чувствовал себя и обманутым, и освободившимся от страшно тяжелого бремени и уже ничего не хотел, кроме как разделаться со всей этой историей, выгрузить где-нибудь старого ублюдка и вернуться в Корпус морской пехоты Соединенных Штатов.