— Но они забрали тридцать пять тысяч долларов?
— Сэр, скорее сорок три восемьсот, и к тому же все ставки.
— Дерьмо, — в который уже раз произнес Оуни. — И все записи.
— Да, сэр. Но в этих бумагах было не так уж много. Конечно, нет. Оуни вовсе не был глупцом и не стал бы держать важные документы в казино.
— Но, сэр, — продолжал Джек, — была еще одна вещь, которой я не понимаю.
Он указал на стены. Через каждые десять или двенадцать футов кто-то пробивал дыру топором. Оуни проследил за уродливыми дырами, которые опоясывали главный зал казино, поднимались вверх по лестнице к разоренному офису Джека и вели дальше, в женскую и мужскую комнаты.
Разглядывая разрушения в женской комнате, он наконец спросил:
— Кто это сделал?
— Это был старик. Этакий парень очень преклонных лет, который появился уже после того, как начался шум. У него в руке был топор, и он отправился крушить стены, пока младшие парни ломали столы и расстреливали автоматы.
— И как он выглядел?
— Так и выглядел, мистер Мэддокс: настоящий старик. Лицо как сморщенная черносливина. Крупный старик. И на вид казался чем-то сильно опечаленным. Можно подумать, что у него на глазах родные дети только что утонули в наводнении. Почти ничего не говорил. Но определенно он был каким-то боссом. Самый крутой парень командовал уничтожением столов, а снаружи Беккер и его клерк раздавали свои пресс-релизы, отвечали на вопросы и позировали фотографам. А потом они все убрались. Никого не стали арестовывать.
— Хмм... — промычал Оуни.
Он был захвачен врасплох. За всем этим стоял кто-то умный и сильный. Этот старик, ломавший стены... Было совершенно ясно, что он знал, что делал. Он искал нечто определенное. Уязвимую точку Оуни. Можно было из года в год громить заведения Хот-Спрингса без всякого результата, потому что стоило закрыть одно из них, как тут же открылось бы новое: размах игры и количество денег, протекающих через владения Оуни, позволяли делать это без малейших затруднений. Но старик искал провода, которые выдали бы местоположение Центральной конторы, куда по многочисленным телефонным линиям сообщали о результатах скачек, и Оуни знал, что если кто-нибудь их найдет, то этот кто-нибудь сможет разорить его, Оуни, за какие-нибудь две недели.
Будь они прокляты, эти провода! Он пытался выйти из этого бизнеса, но все еще оставался связан с ним, это по-прежнему был его основной способ зарабатывания денег, и здесь он все еще был очень уязвим.
Впрочем, в одном он нисколько не сомневался: в следующий раз он будет готов.
— Джек, пригласите сюда Папашу.