— Да чтоб оно лопнуло! — в сердцах выругался он — не пёс, конечно, а Бежан. — Автомобиль! Микроследы! Ведь у этой Уршули есть белая «тойота-королла», а мы тут как бараны безмозглые! Ищем-ищем несчастный мотив, а тем временем все следы испарятся, мы же ухо от селёдки найдём, а не улики! Хватит дурака валять, устроим обыск и возьмёмся за эту дамочку как следует, может, что-нибудь из неё и выжмем, а «короллу» в первую очередь надо обследовать.
Лети к Весоловскому за ордером, и чтобы пулей и мухой!
* * *
Свою блистательную идею я провела в жизнь, можно сказать, незамедлительно. Возможно, я бы обдумывала её до следующего дня. Кабы не взволнованная Мартуся, которая насильно вытолкала меня из дому. С утра пораньше ей надо было возвращаться в Краков, поэтому она возжелала лично увидеть результаты моих замыслов. Сию же минуту!
Адрес Стефана Борковского я получила без малейшего труда и заранее. Барбара Борковская не скрывала, что её дети тоскуют в роскоши пятикомнатных апартаментов, правда, в спальном районе Урсинов, зато в кирпичном доме, а не в мерзком панельном шалаше… В фирме от какого-то дежурного на телефоне я узнала, что Борковский засел в Швеции. Значит, вторая жена пребывает в одиночестве и можно её отловить под каким-нибудь предлогом. Чего я собиралась этим добиться, одному Богу ведомо, но позже оказалось, что Мартуся в своих ожиданиях была совершенно права — я подъехала к дому Борковских, припарковалась рядом с белой «тойотой-короллой» и поднялась на второй этаж. Двери нужной квартиры оказались приоткрыты.
Прежде чем до меня донеслись голоса, я успела крепко перепугаться. Обычно приоткрытая дверь не предвещает ничего хорошего, а мне совершенно не хотелось натыкаться на очередной труп.
Однако мои подозрения быстро затухли, потому что люди, как правило, не ведут бесед с трупами.
Разве что там затаился психопат, а вот их я панически боюсь.
Я снова замерла. Позвонить в дверь? Постучать? Войти без стука? Заглянуть?
Последнее мне больше всего пришлось по вкусу, я слегка толкнула дверь и осторожно заглянула.
В глубине просторной прихожей что-то стояло. Стояло оно так, что на миг показалось мне, чересчур реалистичной скульптурой, поставленной для красоты. Но поскольку украшать статуями прихожие городских квартир как-то не принято, я решила, что это все-таки не статуя, а человек.
Женщина среднего возраста, средней комплекции, в пальто, шапочке и полусапожках. Не очень элегантных, стоптанных, но наверняка удобных.
В руках женщина держала большую дорожную сумку, явно пустую. Когда я подошла, женщина даже не шелохнулась.