Пета засмеялась. Она не знала, что такое тщеславие, и не видела причины негодовать на его откровенность.
— Господи, я и не чувствую себя польщенной! Я куда с большим удовольствием провела бы время с тобой на реке! Далеко заплывал?
— О, не очень. Я пообещал маме, что не опоздаю на ужин. — Майк посмотрел на часы. — Да, кстати. Нам лучше поторопиться. Тебя она тоже ждет. Будет твое любимое блюдо — мясное ассорти. Так что не отказывайся!
— И не собиралась, — весело отозвалась Пета.
Она машинально взяла Майка под руку, и они быстро зашагали вдоль речной стены, граничащей с дамбой. Со стороны болот дул сильный ветер, обжигая щеки, но ни Майк, ни Пета не обращали на него внимания. Для них он был частью привычной жизни Восточного побережья.
— Как дела в парусной школе? — поинтересовался Майк.
— Хорошо, спасибо. Сегодня к нам поступили две новые ученицы. Одна довольно милая девочка, а вторая — жуткая всезнайка. Если бы ты только видел, какой кошмар она пыталась у нас устроить!
Майк засмеялся:
— Рад, что не видел! У тебя гораздо больше терпения, чем у меня, Пета. Я бы ни за что на свете не стал никого обучать плаванию под парусами!
— А мне нравится. Хотя, конечно, гораздо приятнее заниматься этим в одиночку или с тем, у кого есть опыт. Ты выходишь завтра на «Романи»?
Майк покачал головой:
— Боюсь, не получится. Но я надеюсь поучаствовать в субботних гонках в Хорнинге. Ты ведь будешь в моей команде?
— О! — Она растерялась и побледнела. — Я… я бы очень хотела, Майк, но, может быть, не смогу. Ты знаешь, кто приезжает в субботу. Я тебе давно уже рассказывала!
Майк нахмурился:
— О, конечно! Я позабыл. — Он замолчал, а потом весело добавил: — Ты так долго была предоставлена самой себе, что тебя трудно представить воспитанницей строгого опекуна!
Пета улыбнулась. Несмотря на все свои усилия, она не могла не чувствовать страха из-за возвращения профессора. Поскольку не знала, как это отразится на ее распорядке дня. Она чувствовала, что ему, скорее всего, не понравится ее работа на открытом воздухе. При первой же возможности он заговорит о колледже и «подходящей» карьере. Да разве она сможет убедить его в том, что ей не нужно ни то ни другое?
В ее мысли вторгся голос Майка:
— Знаешь, я почти ничего не помню об этом старике. Только то, что он обычно выглядел брюзгой, а тобой, кажется, всегда был недоволен!
— Я знаю. Бедная Энн из-за этого ужасно беспокоилась. Я никогда ничего не могла сделать правильно.
Голос Петы звучал печально, и Майк засмеялся:
— Наверное, ты вела себя как сорванец. Может быть, на этот раз все будет по-другому.