— Я пришел к жене! — набычился Гольдберг.
— Она тебе больше не жена!
— Соня так не говорила!
— Скажет… Соня! — позвал Крайнев громко. — Заходи! Все равно подслушиваешь…
Соня вошла и остановилась на пороге, сложив руки на животе. По щекам ее текли слезы. Внезапно Крайнев понял, что сейчас и здесь ее ни о чем спрашивать не надо. Что-то изменилось за время, пока он отсутствовал. «Он ей что-то наплел! — понял Крайнев. — Такой может. Ишь, соловьем про любовь свою разливался. Можно представить, что говорил ей!»
Крайнев молча взял Соню за руку и вывел на крыльцо. Там попытался обнять, но Соня отстранилась.
— Что случилось? — удивился Крайнев.
— Ты слышал!
— Тебя тронула речь юродивого?
— Как ты можешь?!
— Могу! Сначала он предал тебя, а потом Родину.
— Но он покаялся! Страдал…
— Бойцы Саломатина страдали не меньше.
— Он не виноват, что попал не в тот лагерь!
— Человеком нужно оставаться везде!
— Что ты можешь об этом знать?! Ты голодал, как он, мерз? Пришел из своей красивой жизни, погостил немного и вернулся! Богатый, сытый, счастливый… Что тебе до нашего горя и страданий!
— Что с тобой, Соня! — спросил Крайнев, отступая. — Причем тут я? Сама говорила: появится — выгоню!
— Его нельзя выгонять. Он слабый, больной… Он погибнет!
— Пусть остается! Есть комната для больных, там сейчас Ильин лежит, поставим еще койку… Поправится — отправлю в Новоселки, там врач нужен, фельдшерский пункт стоит закрытый. Выправлю аусвайс, положу жалованье…
— Ты когда-нибудь молился за меня? — внезапно спросила Соня.
Крайнев запнулся, не зная, что ответить.
— Не молился! — упрекнула Соня. — А он — каждый день! Бог спас меня…
— Это сделал я!
— Бог надоумил! Потому что Яков молился!
— Господи! — изумился Крайнев. — Где набралась?
— Вот! — Соня нырнула рукой за ворот блузки и достала крестик на шнурке.
— Не видел раньше.
— Стеснялась. Думала, будешь смеяться.
— Я?
— Крестилась, чтоб быть ближе, — вдруг всхлипнула Соня. — Один Бог, одна вера… Сказано: «Прилепится жена к мужу, а муж к жене, и станут одним телом». Хотела, что ты меня полюбил.
— Я люблю!
— Нет! — покачала Соня головой. — Притворяешься. Женщины это чувствуют. Вот он, — Соня кивнула в сторону дома, — любит. По настоящему.
— Соня! — тихо сказал Крайнев. — Прошу тебя: одумайся! Понимаю, тебе трудно, но перед богом и людьми ты — моя жена! Не его. Да, я не говорил тебе красивых слов и не стоял на коленях, зато делал все, чтоб ты была счастлива. Буду делать это впредь. Я пришел сюда из сытого и благополучного мира, но не за тем, чтоб развлекаться с женщинами. Их хватает и там. Здесь я только ради тебя! Зачем гонишь?