Как мы видели, разнообразие обитателей влажного тропического леса отчасти объясняется прекрасными окружающими условиями — теплой влажной атмосферой и обильным солнечным светом, — а отчасти — длительной стабильностью, благодаря которой у эволюции хватило времени приспособить виды для заполнения множества специфических ниш. Сверхизобилие жизни на коралловом рифе порождено аналогичными причинами. Волны, постоянно разбиваясь о рифы, колышась между коралловыми выростами, насыщают воду кислородом, а тропическое солнце круглый год щедро льет свой свет. К тому же коралловый риф — даже еще более древняя среда, чем влажный тропический лес. Как свидетельствуют многочисленные окаменелости, уже двести миллионов лет назад существовали рифы, обитатели которых — полипы, морские ежи, офиуры, моллюски и губки — были очень близки к современным видам. С той поры и до наших дней в тех или иных частях тропических морей непременно были коралловые рифы, и вездесущим личинкам в планктоне всегда находилось местечко, где поселиться. Сейчас Большой Барьерный риф у восточного побережья Австралии служит приютом для трех с лишним тысяч видов животных.
Такая плотность популяций порождает свои трудности. Любая трещина, любая ямка, которые могут стать более или менее надежным приютом, вызывают интенсивное соперничество. Креветки одного вида постоянно, ценой значительных усилий выкапывают себе норки и столь же постоянно морские собачки одного вида вселяются в норку вместе с креветкой как в собственное убежище. Каждая пустая раковина занята внутри раком-отшельником, а снаружи — губками, которые питаются крохами, перепадающими им от трапезы рака, и образуют такой плотный покров, что хищники не замечают раковины и не покушаются на хозяина. Карапус, длинный и тонкий как карандаш, прячется внутри тела другого животного. Он пробирается внутрь голотурии, тычась носом в ее анальное отверстие, а когда добивается своего, получает не только убежище от хищников, но и готовый стол: он объедает внутренние органы голотурии, а та услужливо отращивает их снова и снова.
Теснотой, возможно, объясняется и пышность окраски многих обитателей рифа. Тут, как и в любом другом месте, каждая конкретная рыба должна в толчее вокруг как-то распознавать особей своего вида, то есть потенциальных партнеров или соперников. В пестроте же рифа опознавательным знакам необходимо быть особенно яркими, иначе они не воспримутся. Проблема эта обретает особую остроту, когда несколько родственных видов, сходных по форме и размерам, но каждый обладающий собственным источником корма, плавают в одних и тех же водах. Именно таково семейство рыб-бабочек, в котором каждый вид обладает своими особенностями, обычно на редкость красивыми комбинациями глазчатых пятен, полосок, крапин и крапинок, так что, подобно великолепным бабочкам джунглей, каждую можно узнать издали.