— Спроси его фамилию, — обратился майор к Штангеру.
— Ваша фамилия? — спросил по-русски Штангер.
Пилот вздрогнул при звуках родной речи, с минуту молча смотрел Штангеру в глаза, а потом ответил:
— Петр Наиров.
— Возраст?
— Двадцать четыре года.
— С какого времени в армии?
— С июля сорок первого.
— А до этого?
— Студент политехнического института.
Штангер медленно переводил вопросы и ответы, а Хайден записывал их на машинке.
— Предупредите их, — обратился пилот к Штангеру, — что, кроме биографических данных, я больше ничего не скажу. Я офицер и обязан соблюдать военную тайну.
— Что он говорит? — заинтересовался Клаузер.
— Заявляет, что больше ничего не скажет, что он офицер и так поступить велит ему его долг.
— Объясни ему, что у нас имеются способы заставить его говорить, — ответил Клаузер, смерив пилота ненавидящим взглядом.
— Господин капитан говорит о насилии. Вы понимаете о каком насилии идет речь? Вам лучше давать показания, для своего же блага, — добавил осторожно Штангер. Пилот с презрением взглянул на него.
— Спроси его, с какого аэродрома они вылетели? — сказал Завелли. Штангер повторил вопрос по-русски.
— С полевого аэродрома за линией фронта. Местность мне неизвестна, — ответил летчик.
— Куда летели и где должны были сбросить десант?
— Не знаю.
— Кто такие эти штатские?
— Я их не знаю.
— Какая летная часть базируется на том аэродроме, откуда вы вылетели?
— Не знаю.
— Сколько раз сбрасывали к нам шпионов?
— Первый раз.
Клаузер вдруг подошел к русскому и ударил его кулаком в лицо, потом еще раз. В уголках рта у пилота показалась кровь. Наиров вытер рот ладонью, готовый ко всему, что могло с ним случиться. Клаузер, изрыгая проклятья, начал бить его палкой.
Пилот упал. Когда он поднялся с пола и ему вновь задали вопросы, отвечать он не стал.
Наирова вытащили в другую комнату и ввели одного из гражданских. На поставленные вопросы он отвечал охотно. Штангер почувствовал, что он лжет: видимо, успел наметить себе тактику и выдумать содержание вымышленных показаний. Допрашивающие слушали его с интересом. Когда же перешли к более подробным показаниям, парашютист стал путаться и давать уклончивые ответы. Клаузер избил и его. В комнату ввели другого парашютиста. Он весь дрожал от страха, так как, очевидно, слышал в коридоре, как били двух предыдущих допрашиваемых. Заговорил он сразу и отвечал на все вопросы, даже дополнял свои показания и без вопросов. Штангер пытался сокращать его ответы, неточно переводить, но дотошные Завелли и Клаузер требовали все подробности. Допрашиваемый сообщил, в частности, что пилот знает очень много, что он сбросил не одну разведгруппу в тыл немцам, так как его самолет использовался специально для этих целей.