Сергей живо представил себе, что это такое.
— Не переживай, — глядя на него, произнесла Анна, — мы умрём прежде, чем нас раздавит притяжением. И от удушья мы тоже не умрём. Нас ожидает кое-что пострашнее.
— Что ты имеешь в виду?
— Не знаю, но я, например, в последнее время очень плохо переношу гиперпространство, тем более мы находимся в капсуле. Считай, никакой защиты.
Анна застонала сразу же после своих слов.
— Что вообще с тобой происходит? Ты падаешь в обмороки и без гиперпространства.
Анна с силой потёрла виски.
— Кажется, я ухожу.
— Что?
— Прости. Я не могу больше. Что-то мне невмоготу.
Она застонала, прикрыв глаза.
— Не уходи, — прошептал он, обнимая её, — ты должна знать Аннушка, я люблю тебя.
— Я знаю.
Она не могла сопротивляться, она просто таяла от слабости.
— Я всё знаю, я всё вижу… я ухожу, — перешла она на шёпот, — я…
Он крепко сжал её в своих объятиях.
— Не уходи, прошу, умаляю!
Тяжёлое дыхание Анны прекратилось и стало невыносимо тихо, но Сергей не спешил разнимать своих рук, баюкая её в своих объятиях. Он не мог видеть, как за прозрачной стенкой капсулы уже врубился радужный поток заряженного газа. Крепко сомкнув глаза, Сергей молча плакал. Бусинки слёз текли по щекам. Нелепо, безумно и пусто в этом мире. "Вот и всё", — думал он, собирая всё своё мужество.
Капсулу слегка встряхнуло и понесло в вихревом потоке тоннеля. В то же время, тело Аннушки неестественно содрогнулось, а из её груди вырвался пронзительный кашель, будто её только что вытащили со дна реки. Сергей спохватился и принялся неистово стучать по её спине. Отстранившись от него, она взялась за голову.
— Ты кто? — спросила она, вглядываясь в его удивлённые, заплаканные глаза.
— Я Сергей, твой муж. Тебе лучше?
Аннушка заволновалась, хмуря брови.
— Что произошло? Где мы? Кто ты такой? — Громко воскликнула она, отпрянув от него, с ужасом созерцая радужный ошеломляющий поток, — где мы?
Сергей недоумевал. Вглядываясь в её красивое, родное лицо, выделяющееся на ярком радостном фоне, он ничего не понимал. Шутки галлюцинаций — первое, что пришло на ум, наверное, поэтому ему сейчас так радостно и тепло. Но может она его разыгрывает? И тут его, как будто осенило.
— Успокойся, родная! Всё хорошо, я рядом.
Он вновь прижал её к себе и тихо спросил:
— А как тебя зовут?
— Не помню, не знаю! — Она вновь заволновалась, но он только крепче обнял её.
— Ч-ш-ш, тихо, Аннушка, я с тобой.
Осторожно, он взял её руку, и, разжав ладонь, увидел яркий отчётливый знак Плаза, точно такой же, он носил на своей руке всю свою жизнь.
— Что это? — испуганно прошептала она, увидев кляксу на своей руке.