— Госпожа Листвинская, — обратился к ней Панин, — о существовании Оллис знаем только мы. Я надеюсь, вы понимаете, что более нас четверых, никто не должен знать.
Анна молча кивнула и перевела взгляд на Васю.
— О Васе не беспокойтесь, — отозвалась Вера, — теперь это моя забота.
Она прижала к себе ребёнка, и мальчик ответил ей тем же.
Анна только развела руками, всё решилось без её вмешательства.
— А…, как же…?
Она мучительно искала слова, и Панину пришлось помочь ей:
— На счёт Сергея Кострова нас тоже просили не беспокоиться. Они знают о нём нечто такое, о чём сам Костя понятия не имеет. Одно ясно — тогда четыреста с лишним лет назад без их участия не обошлось.
Анна молчала. В голове роились безнадёжные, тупые мысли. Для неё, лично было ясно одно, его она больше не увидит, но помнить будет всегда. И это решение сдавило сердце ноющей болью.
Дорога домой казалась унылой и бесконечной, хотя и летела она спецрейсом на высокоскоростном ГЧ. Всю дорогу Анна не сводила глаз с иллюминатора. Там, в бездне космоса никакие тени не возникали, никто внезапно не освещал их ГЧ и никакие предметы о борт не ударялись. Безусловно, это скучно.
И, наконец, космопорт "Надежда" — это вам не "Удача". Здесь всё по "щучьему велению". Анна не успела и глазом моргнуть, как оказалась перед лицом дочери Евы. Смысл первых её слов еле дошёл до сознания Анны.
— Мама, они разбежались! Есть Бог на свете!
Анна молча стояла, терзаемая объятиями дочери.
— Ну, что же ты не радуешься? Наш папа вернётся, вот увидишь!
Анна, наконец, кисло улыбнулась, и прижала к себе Еву.
— Никто мне не нужен, кроме тебя, Веточка.
— Что с тобой? Ты заболела?
— Не беспокойся.
— Нет, нет, я же вижу, тебя знобит. Поедем быстрее домой, я сделаю тебе чай с лимоном. А может врача вызвать?
— Глупенькая, — прошептала Анна и вновь прижала к себе дочь.
И тут она увидела Влада. Он стоял поодаль, и не решаясь подойти ближе, украдкой наблюдал за ними. На нём был тот самый костюм, который она купила ему не задолго до развода. Светлые волосы аккуратно зачёсаны назад и вообще, мужчиной он был видным и привлекательным, но только Анне уже так не казалось. Она поймала себя на мысли, что этот человек ей совершенно безразличен, она вдруг поняла, что к нему у неё никогда в их совместной жизни не возникало даже искры такого чувства, которое теплилось в ней, с недавних пор, словно тоненький стебелёк, пытающийся выбраться на поверхность земли. Главный вопрос возник, словно гром среди ясного неба, ради чего вся их жизнь, зачем, почему они когда-то решили, что предназначены друг для друга? В этот момент, он заискивающе взглянул на неё и картинно опустил глаза.