— Лей, мы теряем время. Наш долг….
— К чёрту долг! Если её нет, меня тоже нет!
— Очнись, Лей, и не городи чепухи, нам нужно идти.
— Фей, но её-то нет, пойми ты. Я же не смогу делать какие-то там дела, не смогу, Фей!
— Успокойся, Лей. Уже ничего не вернёшь. Лучше подумай о своём будущем, о моём, в конце концов, и о нашем секторе. Очнись! Не хватало нам ещё звёздных войн.
Лей впал в безразличное состояние, слова Фея полностью проходили мимо его. Гнусаво он произнёс:
— Не может быть, Фей. Она была такой сильной. Это абсурд, она не могла так поступить.
— Да, прекрати, ты! — крикнул Фей, и в сторону Лея сверкнули искры.
На Лея это подействовало, и уже через минуту, изменившимся голосом он проговорил:
— У нас в запасе пять часов,
Недожидаясь реакции Фея, Лей собрался, было уже пройти сквозь стену, но тут его что-то остановило. Он резко развернулся и крикнул:
— Фей, у неё не было Хука!
Он завопил так громко, что Фей дрогнул.
— У неё не было с собой оружия, иначе её не пропустили бы в ЦУП. Фей, здесь был кто-то посторонний. Ты понимаешь, о чём это говорит?
— Ещё бы. За нами была слежка, это однозначно, и твоя подруга имеет к этому прямое отношение.
— Что ты такое говоришь?
— Ну, должно же быть объяснение тому, что она вообще здесь делает, как попала сюда, а главное, откуда она знала про этот отсек. Мне кажется, ты ей о нём не рассказывал.
Лей тупо уставился на друга.
— Да, объяснение должно быть, но ей я верил, как себе, и именно поэтому я должен немедленно разобраться в этом.
Фей попытался остановить его с помощью всё тех же искр, но он не успел. Лей увернулся и с размаху вклинился в черепное пространство Сергея. Уже через пару секунд, Сергей сосредоточенно потирал виски. Казалось, он долго спал. Восстанавливающееся кровообращение, вызывало нестерпимую боль, от чего он тихо постанывал. Полностью придя в себя, Сергей машинально ощупал пол и лавку рядом с собой. Драгоценного прибора рядом не было. Потом его взгляд упал на женщину, лежавшую на полу.
— Ани, — простонал он, упав радом с ней, — Заглядывая в её пустые глаза, он проговорил, — я тупица, я полный дурак, это я виноват, прости, — подкатывающие к горлу слёзы он уже не сдерживал, — ты останешься во мне навсегда. Милая.
С нежностью он погладил её по голове, по рукам, и, поднявшись на ноги, проговорил в пространство:
— Фей, начинай без меня, я присоединюсь к тебе позже.
* * *
В дверях квартиры Анны Листвинской стояла сонная и крайне удивлённая Ева.
— А…. Ой, вы мне снитесь?
Горел ночник, но и от него она щурилась. Сергею было не до сантиментов.