— Я знала, что это сказки.
— Сказки на девяносто процентов, и в небо я не возносился, но честно пытался сеять светлое и доброе.
— Серёжа, — Анна уткнулась в его плечо, — у меня не укладывается в голове.
— Всю жизнь я считал себя изгоем, не таким, как все, кем-то вроде урода. Я же, ясно видел, о чём думают люди вокруг меня. Вовсе не добродетельны были их мысли, похожие на примитивные инстинкты животных. Но интуиция мне подсказывала, добро сильнее зла, что конфликт можно решить мирным путём, есть много способов. Но люди предпочитали купаться в крови, и им это нравилось. Закон джунглей они провозгласили, как учение и зло становилось нормой жизни. Иногда я уставал в своей вечной борьбе с несправедливостью, и мне удавалось уйти из жизни. Глупый, я полностью забыл о том, кто я, поэтому и возрождался вновь, и вновь в других телах, только что зачатых существ. Я не мог больше жить без Био. Я попал в их сети. Когда я возродился последний раз, моя мать умерла, а отца, как выяснилось, не было вовсе, поэтому и воспитывался в детском доме. С тех пор я Сергей Костров. О том, что было до этого, моя память молчала. Я не знал о себе главного и тем более в тот момент, когда познакомился с тобой. Я даже считал тебя чем-то вроде панацеи, которая во всём разберётся сама. Как ни как, ты моя кровь и кровь моей возлюбленной Лидии, ты даже чем-то на неё похожа.
— Это невероятно, — в задумчивости произнесла Анна, — похоже, я только мешала тебе.
— Во всём виновато моё происхождение Плаза. Желания Плаза закономерны. Я слишком желал тебя.
— Так значит, тебя разыскали Оллис и восстановили твою память?
— Мою память восстановил Плаза Фей.
— Ещё один Плаза?
— Фей, — Сергей усмехнулся мыслям о том, что Фей самый настоящий соперник Анны, и немного подумав, ответил, — он спас твою жизнь.
— Так это он заживил мои раны? Где же он?
Сергей и вовсе загрустил.
— Ани, я люблю тебя. Я так люблю тебя, что и отец, и Фей, перенеся мои чувства через себя, пошли мне на встречу, и вдохнули в тебя новую жизнь. Но от обязанностей меня никто не освобождал. Ани, я должен быть там, а не здесь.
Сергей показал пальцем в небо, и Анна покачала головой.
— Прямо святая троица. Если следовать Библии, то я Мария Магдалена, и ты теперь потеряешь меня навсегда.
— Не совсем. С тобой останется он.
— Кто, он?
— Тот, в котором я жил все эти годы.
Анна даже вскочила на ноги, представляя себе такую картину, и взявшись за голову, побрела по комнате.
— Его память чиста, как у ребёнка, — ринувшись за ней, продолжил Сергей, — но ты не обязана жить рядом с ним, я могу сразу увести его в другое место.