Вообще в Оргриммаре, когда там поселились тролли, понятие тишины существовать перестало. Предрассветные сумерки, нерешительные звуки пробуждающейся природы… Плеть их подери, не тут-то было!
Тролли, казалось, вообще не спят. Их ритмичные вечерние танцы у костра перетекали в утреннюю зарядку. Когда солнце накаляло до красна пыльные улочки города, под навесом из пальмовых листьев, одни — стучали в барабаны, другие — хором распевали народные тролльские песни. Некоторые, вероятно, ходили на службу, спали и принимали пищу, но общее количество танцующих, играющих, шумящих троллей никогда не уменьшалось. И работягам оркам всегда казалось, что таких бездельников, как тролли, еще сыскать надо.
— Нет, — ответил Вол’джин. — Ни сна, ни желания играть.
— Сколько уже не спишь?
— Не знаю. По твоим ощущениям, как давно ты просыпаешь в тишине?
— Не сказал бы, что сплю лучше, — отозвался Тралл.
Вол’джин рассеяно потрепал свой ярко-оранжевый ирокез. Даже для тролля он был необычайно высок и строен, и тролльская привычка горбиться не обошла главу Черного Копья. Несколько амулетов Вуду покоились у него на груди. Плащ он не носил(мешал танцевать), за спиной тролля был резной, доставшийся от отца Сен’джина лук и колчан со стрелами. Наконечники для стрел лидер Черного Копья любил обтачивать лично и даже брал несколько уроков по ядам у разбойников, но в конце концов остановился на мысли, что расправиться с жертвой «лучше метко и быстро, чем куда попало и долго мучить». На жилистом бедре всегда был закреплен небольшой кинжал. Вол’джин занимал пост советника Вождя и лучшего друга Тралла.
В дверь снова застучали.
— Вождь, к вам посланник от леди Сильваны Ветрокрылой, — отрапортовал гвардеец.
— Веди в Тронный зал, я сейчас буду. А тролли знают, что их предводитель больше не поет и не танцует?
— Сарказм не твой конек, Тралл. У меня есть к тебе дело, — немного погодя сказал тролль.
— Срочное?
— Залежавшееся.
— Мы это уже обсуждали.
Показывая свое бессилие, Вол’джин пожал плечами.
— Это все о чем я могу думать. А без сна у меня прибавилось свободного времени.
Только сейчас Вождь орков заметил, насколько сильно утомила бессонница жизнерадостного, всегда полного энергии тролля, какими глубокими бурыми синяками залегла под его всегда смеющимися глазами. И тем тяжелее, видя его измученное состояние, было отказывать ему в бередившем незажившие раны вопросе.
— Своего решения я не изменил, Вол’джин. Время Островов Эха еще не пришло.
В прохладном сумраке Тронного, укутанный как мумия в темно-лиловый плащ с гербом Подгорода, Вождя дожидался посол Отрекшихся.