– Тебе лучше надеть рубашку с длинными рукавами, – посоветовал Леон. – На таком солнце запросто можно обгореть.
– С длинными рукавами у меня только свитер.
– Я дам тебе свою. – Он зашел к себе в спальню, открыл шкаф и снял с вешалки более-менее подходящую. – Думаю, шляпы у тебя тоже нет.
– Нет.
Схватив с крючка на стене небрежно висевшую бесформенную фетровую шляпу, он вернулся в холл. – Вот, примерь.
Кэсси в этот момент, сидя на диване, надевала босоножки. Леон покачал головой.
– Совсем забыл, что у тебя нет сапог.
– Но ведь ничего страшного, правда?
– Разве я не говорил тебе, что в стременах ты натрешь мозоли на голых щиколотках?
Кэсси кивком подтвердила.
– Ладно, горе ты мое, принесу тебе пару толстых носков. – Она улыбнулась, а он подмигнул ей в ответ, давая понять, что больше поддразнивает ее, нежели ругает. Открыв ящик в шкафу спальни, он заглянул на самое дно и вынул толстые шерстяные носки, которые носил в самые холодные зимние дни. – Эти должны подойти, – сказал он, отодвинув шторку на стеклянной двери спальни.
Кэсси стояла в лифчике, собираясь надеть рубашку. У нее были потрясающе красивая грудь и невероятно тонкая талия. Леон на мгновение забыл, что они спешат на выручку попавшего в беду животного. Забыл, что сейчас середина дня и ему еще нужно оседлать двух молодых лошадей. Забыл, что и он, и Кэсси решили вести себя «разумно». Он отбросил носки и шагнул к ней, пожирая ее голодными глазами. Лифчик был ей явно мал. Маленькие чашечки из тонкого нейлона едва прикрывали соски, тотчас напрягшиеся от мужского взгляда.
Они стояли какое-то время друг против друга, забыв обо всем, потом он услышал шуршание ткани – она неуверенно просунула руки в рукава. Леон понимал, что, если он будет все так же торчать на месте, она оденется. И он в безудержном порыве накрыл руками ее грудь. Кэсси стояла абсолютно неподвижно. Он чувствовал, как она затаила дыхание, как бьется ее сердце, ощущал заполнившую ладони теплую, тяжелую и мягкую плоть. Напряжение в нем все нарастало. Зачарованный, он коснулся пальцами ее набухших сосков. Она вздохнула, слегка вздрогнув. И тут он опомнился. Как бы не обидеть ее, зайдя в своем желании слишком далеко.
А желание у него было вполне определенное: раздеть ее донага, отнести в спальню и долго-долго наслаждаться с ней любовью. Но нет, пока она не принадлежит ему. Нельзя забывать о договоре вести себя «разумно». Им следует лучше узнать друг друга, убедиться, что они могут быть рядом, вместе. А сейчас нужно поспешить на помощь бедняге бычку, застрявшему в расщелине. Леон закрыл глаза и, заскрежетав зубами, опустил руки. Изо всех сил сдерживая себя от того, чтобы не схватить ее и не увлечь в спальню, он повернулся и вышел, бормоча под нос, что ему еще нужно оседлать лошадей.