Ньют присвистнул.
– Так ты в него по уши влюблена, а?
Она засмеялась.
– Можно и так сказать.
– Тогда в чем проблема? Он одумается. Джоз одумался бы.
– Может быть. Джоз, вероятно, так и поступил бы. Но он знал, что я люблю его, Ньют. Он никогда не спрашивал меня, почему я вышла за него замуж.
– Конечно, не спрашивал, – уверенно сказал Ньют. – Все знали: ты это сделала, чтобы только уйти от отца.
– Вовсе нет! – возразила Кэсси. Но, к сожалению, Ньют сказал правду. У нее почему-то всегда были другие основания для замужества. Любовь появлялась позже. Так получилось с Джозом. С Леоном тоже могло бы все уладиться, если бы он пошел ей навстречу. – Ладно, забудь обо всем. Тебе пора спать, – сказала она брату.
Он сморщил нос.
– Пол такой жесткий, Кэсси.
– Да, к сожалению, пол мягким не бывает. Ну ничего, мы постелем одеяла.
– Но лишних одеял нет.
– Тогда полотенца, – решительно сказала она. – У Леона... у нас есть толстые полотенца, еще есть спальные мешки. Сегодня ночью как-нибудь устроишься. А завтра положим на них кого-нибудь из малышей, а ты займешь его место.
– Я могу спать на улице, – предложил он. – Ничего не имею против того, чтобы спать под звездами. – Он прислонился к столбу на крыльце и посмотрел на небо.
Кэсси тоже взглянула на звезды.
– Я тебя понимаю. Сказочная красота, правда? Леон еще в письмах рассказывал об этом небе и звездах. Но чтобы понять по-настоящему, надо увидеть собственными глазами. Мне кажется, это вечность... усыпанная бриллиантами.
– Бриллиантовая вечность... – протянул Ньют. – Господи! До чего красиво! Как бы мне хотелось это нарисовать, но все равно на бумаге невозможно выразить до конца все то, что тебя переполняет при виде этой божественной красоты.
– Ах ты мой художник! – восхитилась Кэсси и порывисто обняла его. – Я так рада, что ты здесь!
Он тоже обнял ее за плечи.
– Это хорошее место, Кэсси. Я чувствую это кожей.
– Я тоже так думаю, – прошептала она. – Если бы...
– Извини, что мы причинили тебе своим набегом столько неприятностей.
– По крайней мере теперь я знаю – вы в безопасности, – сказала она. Пока. Не хотелось даже думать, что они будут делать или куда пойдут, если Леон выгонит их. – Все уладится, – сказала она скорее самой себе, нежели мальчику, который на ее глазах превращался в мужчину. – Все уладится.
Должно уладиться. Иначе не могло быть.