Она закрутила кран и расчесала щеткой мокрые волосы, затем нанесла немного румян. Очень уж бледна. Чуть-чуть оттенить ресницы – и никакой губной помады. Она решительно застегнула косметичку. Все. Я не на свидание иду.
Бюстгальтер, простая белая футболка и трикотажные тренировочные штаны. Решительно затянув поясной шнурок, она подумала, не завязать ли его тугим узлом. Пояс целомудрия как бы.
Не забывать, кто он и что он. Магнат с толстым кошельком и с бульдозерами, чтобы снести «Морской ветерок» до основания.
Уставившись в зеркало, Николь сурово увещевала себя помнить это. Но в голову все время лезли его настойчивые ласки, нетерпеливый рот на жаждущей груди.
Вы так красивы, Николь.
Предатель. Николь улыбнулась своему отражению. Она не собирается играть с ним в эти игры. Ни с кем вообще, а уж с ним – в особенности.
Вы очень сексуальный кровельщик.
А ведь именно он сделал ее такой: сексуальной, пылающей страстью, вожделеющей...
Примыкающая к кухне гостиная все еще тонула в полумраке, но в алькове горели две свечи.
Квин стоял, прислонившись к кухонному столу, со скрещенными на груди руками и довольной улыбкой на лице. Николь перевела взгляд на стол. Накрыт, с красивым фарфором, с салфетками из ткани... и две тарелки с сэндвичем на каждой.
– Гордость нашего ресторана, – объявил он, выдвигая для нее стул. – Арахисовое масло.
От удивления Николь расхохоталась.
– Арахисовое масло?
– И желе, конечно. – Он поднял ее салфетку, красивым взмахом развернул и постелил ей на колени. – Если это вас не устраивает, есть еще... э... немного залежалого сыра – может, поджарить? Я знаю, как срезать корки.
Николь опять не удержалась от смеха.
– Вполне хватит этого. Благодарю вас.
Он уселся напротив нее и поднял бутылку «Короны».
Как приятно его общество! Черт возьми! Мало разве, что он так красив, что от каждого взгляда захватывает дух? Да еще способен растопить ее, точно Снегурочку, одним-единственным поцелуем? И чтобы еще этот тип оказался любезным, и остроумным, и предусмотрительным?
Квин наливал пиво с таким расчетом, чтобы уменьшить шапку. Закончив, чокнулся с ней, и Николь затаила дыхание.
– За правдивую рекламу. – Его глаза стали серьезными, потемнели до цвета горького шоколада. – Таинственный незнакомец прибыл к своей леди. Теперь объявление можно снять.
Николь поперхнулась непроглоченным пивом.
– Почему? – Она поставила стакан на стол и в упор взглянула на Квина. – Никто ведь не знает, что... вдохновило его. И потом, реклама работает.
– Николь. Пожалуйста. Снимите его.
Ник осторожно подцепила половину своего сэндвича и откусила. Проглотив, вытерла рот салфеткой.