– Агата. – Открыв дверь конторы, Джад обвел комнату взглядом. – Кэти здесь?
– Нет. – Агата, не отрываясь, с бешеной скоростью печатала на машинке.
– Но она обещала вернуться? – Нет.
Джад, размышляя, смотрел на прямую как струна спину, на аккуратно подстриженный седой затылок и алый шарфик на шее. Это был первый случай, когда одежда Агаты включала не только серые и блекло-коричневые тона.
– Красивый шарф, – сказал он одобрительно.
– Подарок, – отрезала она жестко.
– Агата, что-нибудь случилось? – нахмурился Джад.
– Ничего.
– Вы сердитесь на меня?
– И не думаю.
– Я в чем-нибудь провинился?
– Нет.
Джад глубоко вздохнул и принялся считать до десяти. На счете «пять» он уже взял себя в руки.
– Тогда почему вы не обернетесь? Почему мы не можем нормально поговорить?
– А на то есть простая причина. – Крутанув кресло, Агата наконец повернулась к нему лицом. Глаза у нее были красные, а тон ясно показывал: причина эта настолько лежит на поверхности, что даже такой недоумок, как Джад, мог бы, напрягшись, уразуметь ее. – И эта причина состоит в том, что сейчас я не расположена разговаривать. Ни с вами, ни с представителями отдела социальной защиты, которые вот уже несколько часов обрывают нам телефон, ни с теми твердолобыми подонками, которые закрыли городской приют и вытолкнули всех этих несчастных снова на улицу.
– Ох!
– Вот именно – ох! – Сжав руку в кулак, она отчаянно застучала по столу. – Так что не удивляйтесь моему настроению. Сегодня у всех здесь такое же настроение.
Ногой подтолкнув кресло к Агатиному столу, Джад сел с ней рядом.
– Тяжелый день, я понимаю, – мягко проговорил он, беря ее кулачок в ладони.
– Да вы хоть представляете себе чувства бездомного, который вернулся к нормальной жизни – и вдруг, как в зеркале, видит, каким бы он был при чуть меньшей удаче? Вы понимаете, каково это: сунуть этим несчастным что-то перекусить, а потом посадить их в грузовики и отправить опять спать в ящиках из-под мебели?!
– Нет, – покачал головой, прикрыв глаза, Джад, – мне этого не представить.
– Ну так благодарите за это Бога, – сурово сказала Агата. – А знаете, кто тяжелее всего переносит случившееся?
– Догадываюсь.
– Да, догадаться можно с первого раза. – Агата вдруг резко выдернула у него руку.
– Я пойду посмотрю, как она, – сказал Джад.
– Ни к чему. Ей сейчас не до гостей.
– Я не гость. Вы не знаете: она ела?
– Вряд ли.
– Она себя просто гробит, – скрипнул зубами Джад. – Но я этого не допущу. – Он стремительно встал и яростно оттолкнул ногой кресло, словно пытаясь на чем-то сорвать бессильную злость.