— Иргебол, — только и ответила я, но этого было вполне достаточно.
— Ооооо, ты попала. Кто на этот раз? Байрон, или Шекспир? А может…
— Уайльд, я играю роль Бианки…
— Бианки? — внезапно вскрикнула Хейла и резко подалась вперёд. — Ты шутишь?!
— Нет…, а что?
— Александра жутко хотела сыграть это роль! — рассмеялась подруга. — Вот она удивиться, когда узнает, кто заменит её на сцене…
— Александра? Но почему?
— Ты видела, кто играет юного Гвидо?
Я недоуменно покачала головой.
— Джеймс.
— Да, ладно!
— У них по сценарию там бурный роман, так что…
— Просто не вериться, — ошеломленно выдохнула я и посмотрела на текст. — Но почему именно мне дали эту роль?
— Не знаю, может, Эвэйн решила поиздеваться?
— Иргебол?
— Да, все знают о том, что вы терпеть друг друга не можете, а наша учительница славится своим странным весьма удивительным характером. Возможно, она хочет увидеть драматический театр, только не на сцене, а в повседневной школе…
— Будет ещё та драма…
— Ох…, в этом никто не сомневается…
После весьма дружелюбного обеда с моей семьей, я как всегда обиженная на весь мир поплелась в свою комнату. Состояние было ужасным: хотелось рвать и метать, кричать и плакать…, я была в смятении! Родители напрочь отказывались меня понимать. Уперто твердили об ответственности и серьёзности, но я не маленькая девочка, которой три года! Неужели они думают, что я не понимаю всю ту сложность ситуации, в которой нахожусь? Может, я не чувствую этот странный голод, или не вижу пульсирующие вены на шеях окружающих меня людей?!
Это просто выводило меня из себя! Так и хотелось закричать: я в состоянии сама контролировать свою жизнь, но…, боюсь, даже тогда они бы меня не услышали…
Выбравшись из окна, я неуклюже села на каменную крышу, и облокотилась спиной и холодную статую горгульи. Не правда ли романтично?
Завернувшись получше в пуховое одеяло, я ещё раз пробежалась глазами по тексту пьесы, и тяжело выдохнула, надеясь так себя отвлечь.
— Приди с зарею первой!
Пока ты не придешь, мне жизни нет, — усмехнувшись, вслух прочитала я, и терпеливо втянула воздух.
— Поверь мне,
Твой образ будет вечно предо мною.
Любой, ничтожнейший предмет напомнит
О милом. Но прошу тебя, приди
Пока еще не пробудится мир
От песни жаворонка. Буду ждать
Я на балконе.
— И кого же вы ждете на балконе? — внезапно окликнул меня чей-то голос, и я неуклюже вздрогнув, выронила текст пьесы из рук.
Поспешно пытаясь схватить листы бумаги длинными пальцами, я несколько страниц упустила из виду, и они мирно полетели вниз, очерчивая неровные воздушные круги.
— Я не люблю, когда меня пугают, и что это вообще за привычка, подкрадываться в чужом…, - договорить я не успела, так как, наконец, увидела таинственного незнакомца, стоящего внизу. — Калеб? — удивленно воскликнула я. — Что ты здесь делаешь?