Рэмерт говорил несерьезно, то и дело перемежая речь ироническими гримасами и жестами. Но я вспоминала, как он вел себя тогда, три месяца назад, и сейчас тоже… И мне становилось страшно. Поневоле я начинала испытывать настоящее уважение к этому человеку: почти полгода он боролся со смертельным проклятием, не рассказывая никому о своих мучениях. Навязанное настроение, сны, голоса мертвецов… И он почти выстоял! Почти…
— …Но в последние дни это стало просто невыносимо. Я уже не знал, как ее заткнуть. А когда понял, что в Академию тебя не возьмут и ты уедешь… Как небо обрушилось. Не за что стало цепляться. Ну, еще и Сэнди активизировалась… Пил я много, сейчас стыдно за свою несдержанность. Когда провожал тебя, каюсь, сорвался. Но хотелось как-то попрощаться… поромантичнее. Чтобы ты меня навсегда запомнила.
«Угу, — мрачно подумала я. — И впрямь романтик. Только Максимилиана с его жертвоприношениями и удивительно правдоподобными галлюцинациями под утро тебе не переплюнуть. Не тот уровень».
— …И тогда я вернулся к себе в комнату, достал револьвер… Это старый, отцовский, он стреляет через раз. Забил в барабан одну пулю — и да здравствует рулетка! Вы вовремя успели, ребята. Я… я благодарен вам. Особенно тебе, детка. Если бы не твои чудесные быстрые ножки… Я не имел в виду ничего такого! Ножки, конечно, симпатичные, но… Бездна, Хелкар, да кто тебя приучил поднимать руку на учителя?! Завтра я в вашей группе тест провожу, мне что, идти туда с таким фонарем под глазом? Да кто приставал к твоей сестре? Я, что ли? Нет, ну совсем никакого уважения к старшим! Разве же это приставания — так, флирт. Все, Хелкар, мое терпение лопнуло, на экзамене рассчитаемся… если ты до него доживешь.
Последняя фраза, сказанная наигранно-зловещим тоном, словно вспышкой высветила воспоминание.
Дура! Думаешь, если будешь стелиться под Мэйсона, сразу поступишь? Да все знают, что тебя вышибут с треском! И Мэйсона за компанию! Если он не сдохнет раньше!
— Рэм… а я, кажется, знаю, кто виноват в твоих проблемах.
Некроманты тут же перестали переругиваться и оглянулись на меня. Хелкар нахмурился.
— Не нравится мне твой тон. Ты же не собираешься…
— Ждите здесь.
Как ни странно, они не посмели ослушаться. Но об этом я подумаю потом. Мне вот что сейчас интересно: куда делось то проклятие, которое наложили на Рэма? Одну нить, еще не сформировавшую паутину, я могу сжечь, как и любая равейна, но завершенное проклятие, да еще и с летальным исходом… Даже светоч может лишь «отпугнуть» хищное плетение. Но ни ко мне, ни к Хэлу оно не прицепилось, значит, отправилось к ближайшей «родственной» ниточке — к своему создателю.