— Хэл к экзаменам готовится, не хочу его отвлекать, — соврала я, надеясь, что это прозвучало убедительно. — Рэмерт, ну пожалуйста, что тебе стоит… И я же помню, как ты хотел поучаствовать в опытах с темной кровью, так что же изменилось?
— Раньше я не знал, как ты ее получаешь, — ответил некромант, разом замыкаясь в себе.
Вызывать тьму становилось все сложнее. Она уже слабо реагировала на боль от порезов или гнев, появляясь лишь тогда, когда я действительно чувствовала в ней необходимость. В последний раз мне пришлось просить Мэйсона вывихнуть мне палец. Боль была адская, но мы все же успели нацедить две пробирки «темной» крови. Сложный процесс — «темная кровь» была абсолютным растворителем, и сосуды для нее приходилось изготавливать мне самой, из моей собственной магии… Потом пошел откат, и я вырубилась. После этого случая Рэмерт зарекся мне помогать.
— Рэм, ну пожалуйста! Я сама не справлюсь! — вырвалось у меня в сердцах. Некромант вздрогнул.
— Как ты меня назвала?
— Рэм, — я смутилась. Слово как-то слишком легко слетело на язык — уж больно часто я называла так некроманта про себя. «Рэм» в переводе с аллийского значило «птица». Вроде ничего криминального, чего же он так забеспокоился? «Не любит, когда его имя сокращают? — терялась я в догадках. — Или все же считает, что обращаться так к старшему — невежливо с моей стороны?»
— Больше так не делай, ладно? — вид у него был весьма бледный. Рэмерт вытащил из кармана мятую сигарету, прищелкнул пальцами, поджигая. Нервно и длинно затянулся. Я заметила, что руки у него подрагивали.
— Почему?
* * *
— Рэм, ну почему нельзя? — ее глаза, серые, как осеннее небо, распахиваются в притворном удивлении. Губы капризно поджаты.
— Потому что я… э-э… я твой преподаватель. Это не кончится ничем хорошим.
Он выдыхает дым в сторону. Снова ложь. Но что сказать? Прости, детка, ты слегка не в моем вкусе, к тому же мне не нравится, когда кто-то пытается мной манипулировать? Бред какой. Вот ведь навязалась на его голову. А ведь если бы не поползшие по Академии слухи, он до сих пор был бы уверен, что эта несносная девчонка любит его.
Бездна, такой спектакль из-за несчастной курсовой! Да, у девочки все шансы вылететь, но это же не повод, не повод… Могла бы просто попросить помочь. Разве он кому-то отказывал?
— Рэм, тебе же всегда было плевать на правила! Что-то изменилось? У тебя… — голос трогательно вздрагивает. — …у тебя другая?
Он комкает сигарету в руке. Пальцы на мгновение сводит болью от ожога. Дурная привычка, давно надо было избавиться. Но — человек слаб.