— Вам повезло, миледи, что в это время года у меня не так много заказов, — сурово заметила мадам Дюбуа.
— Я очень благодарна вам за то, что вы смогли уделить нам время, — с улыбкой ответила графиня.
Кейт показалось, что обе женщины играют в какую-то свою игру, в основе которой лежит взаимное уважение. Леди Норкрофт со своими тремя племянницами и готовностью щедро платить, а также благодаря родству с будущей герцогиней Роксборо была, несомненно, ценной клиенткой. С другой стороны, мастерство мадам Дюбуа, ее отличная репутация и даже национальная принадлежность давали ей основание считать, что если не по положению, то по весу в обществе она в каком-то смысле ровня графине.
— Вы распорядились приготовить нам комнату для работы? — спросила француженка.
— Разумеется, — кивнула головой ее сиятельство. — И спальни тоже.
— Превосходно, — удовлетворенно улыбнулась мадам.
К собственному удивлению, Кейт наконец поняла скрытое значение их диалога — в отличие от своих помощников, которых разместят там, где живут слуги, портниха получит хоть и не самую лучшую, но все-таки комнату для господ.
— Итак, — повернулась к племянницам графиня. — Какой цвет, по-вашему, идет нашей гостье больше всего?
— Розовый! Нет, он слишком бледный! Алый подойдет больше! — наперебой затараторили двойняшки.
— Чепуха, — презрительно хмыкнула Джен. — С ее волосами гармонирует красно-коричневый.
— А по-моему, Кейт очень пойдет атлас цвета морской волны, — высказалась леди Норкрофт, указывая на один из отрезов.
— В самую точку, — проговорила мадам и подала знак помощницам, чтобы они поднесли выбранную ткань поближе к лицу Кейт. Атлас и впрямь был чудо как хорош: яркий, переливчатый, он казался то зеленым, то синим — в зависимости оттого, как на него падал свет. Глаза Кейт стали еще зеленее, а кожа засияла мягким теплым светом.
— Мне всегда шли зеленый и синий цвета, — заметила она, разглядывая себя в зеркале.
Барышни Фэрчайлд обменялись многозначительными взглядами.
— Вы вспомнили, Кейт? — обрадовалась графиня.
— И да и нет, — заколебалась гостья. — Я не знаю.
— Скорее всего память здесь ни при чем, — попыталась развеять ее сомнения мадам Дюбуа. — Вы сделали этот вывод, увидев себя в зеркале.
Она снова подала знак помощницам, и те принялись убирать отвергнутые ткани. Потом портнихи достали булавки, сантиметры, и началось священнодействие… Они создавали новый вечерний туалет. Кейт почувствовала ужасную скуку. Неужели шитье нарядов всегда так утомительно?
— Вы говорите, миледи, она ничего не помнит? — спросила француженка.