Ромэн захлопнул дверцу микроавтобуса и быстрым шагом направился к джипу.
Сорка едва поспевала за ним. Положив ее сумку в багажник, он открыл перед девушкой дверцу. Та нехотя залезла в машину.
— Обычно я остаюсь с командой. Они сочтут странным, что я поехала с тобой.
— Волнуешься из-за сплетен, Сорка?
— Вообще-то да. Теперь люди будут думать...
— Что я собираюсь соблазнить тебя? — продолжил Ромэн за нее.
Сорка напряглась.
— Разумеется, нет. Хотя... то есть да, они могут так подумать. — Она нервно рассмеялась.— Впрочем, не переживай, я знаю, что ты никогда не прикоснешься к такому пропащему созданию, как я. Не сомневаюсь, что это противоречит твоим моральным принципам.
Ну почему ей трудно сохранять хладнокровие в присутствии этого мужчины? И почему он молчит?
Неожиданно Сорка поняла, что сидевший рядом Ромэн наклонился к ней слишком близко. В следующее мгновение он взял ее за подбородок.
— Вообще-то, ты ошибаешься.
Ее губы сами собой приоткрылись. Веки смежились.
В этот момент хлопнула водительская дверца и раздалось насмешливое:
— Ну что, поехали?
Сорка вошла в красивую спальню, пожалуй слишком поспешно попрощавшись с Ромэном. Слава богу, она наконец, осталась одна! И как только ей удастся выдержать две недели, если ей и после короткой поездки уже не по себе! Они едва перекинулись парой слов. Проводив Сорку до спальни, Ромэн сообщил, что через час ждет ее внизу, чтобы познакомить с остальными членами съемочной группы.
Девушка села на кровать. Ее сердце бешено колотилось. Две недели под его пристальным взглядом! В памяти всплыло лицо Лизы. А затем руководителя реабилитационного центра. Поговорив с последним, Сорка поняла, что заработанных ею денег хватит на несколько месяцев. А значит, есть шанс, что начальный, самый трудный, период работы центра пройдет благополучно.
У нее нет выбора! Ей придется пробыть с Ромэном весь срок до конца. Нужно лишь помнить о людях, которым она поможет обрести новую жизнь.
— Это история любви в слайдах... чередующиеся снимки будут складываться в своего рода короткометражный фильм.
Сорка сидела за столом с режиссером Саймоном, фотографом Домиником и Ромэном, восседавшим на стуле как на троне. До нее с трудом доходил смысл сказанного. Все ее мысли были связаны с Ромэном, похоже ставшим для нее центром вселенной. Мужчина только недавно вышел из душа — его волосы были еще немного влажными.
Девушка попыталась сосредоточиться.
— Прости, Саймон, не мог бы ты повторить еще раз?
Режиссер был милейшим парнем. Из Лондона. Симпатичный, но немного полноват. Вместо режиссера ей ответил Ромэн: