Гарт резко посерьезнел.
— Ты из за них здесь?
Теперь была моя очередь смеяться.
— Да нет. Ты что. Они все давно мертвы. Быть моим врагом, весьма опасное занятие. Просто мне показалось это отличной идеей. Нормально поучиться магии, и заодно вспомнить молодость. Это как воплощение детских мечтаний. Стать великим воином, или колдуном.
— А кем ты был? Ну там, у себя?
— Кем я только не был. — Я улыбнулся. — А в общем и целом — солдатом. Всю жизнь воевал.
— Долго? — Гарт пытливо склонил голову.
— Два раза до генерала доходил.
— Нормально. — Гарт кивнул прихлебывая из бокала. — То-то я смотрю, ты так легко Наставника Рессара разделал. А этих, — он презрительно дернул лицом. — Вообще как салажат.
— Ну, все-таки не так легко, как ты говоришь, а эти, и были салажатами. — Я бросил на стол несколько прозрачных розовых кругляшей — монет по одному арку. — Ну, что, двинули?
— Да, пора.
И мы ушли. 'Радужным' порталом, с разноцветными искрами и мелодичным, медленно тающим в воздухе аккордом. Позерство конечно, но студенты мы или нет?
Праздник, проходивший на огромной поляне в глубине лесной зоны, начался с медленного кружения цветов. Под мелодичные аккорды, цветы взмывали в воздух целыми гирляндами, и двигались в воздухе образуя сложное переплетение узоров. Постепенно в гирлянды вплетались светящиеся разными цветами шары, так что к моменту когда сумерки опустились на поляну, она была ярко освещена переливающимся светом скользящих в небе огней.
Через несколько минут, на поляну в тонких плащах, вышли девушки, и медленным танцем образовали новый слой движения.
Вместе с танцем, подчиняясь жестам и голосам, выпевавшим сложный рисунок заклинания, на поляне формировалось тонкое плетение магического знака.
Постепенно подчиняясь ритму, движение на поляне становилось все быстрее. В какой-то момент плащи полетели в сторону, и совершенно обнаженные девушки замелькали с утроенной скоростью.
Что-то коротко громыхнуло, и вся поляна застыла, образуя трехуровневый знак 'Крен'.
Глотки колдуний издали низкий рокочущий звук, и ломая дерн, из земли рванулся толстый зеленый жгут, буквально выстреливший на двадцатиметровую высоту, где раскрылся огромным, переливающимся всеми оттенками красного, цветком.
Через секунду, бутон лопнул водопадом легкой влаги, проливаясь в подставленные колдуньями чаши.
Последнее воспоминание праздника — сверкающее от мелких капелек тело Сайти, и чаша у моих губ.
Проснулся в своей постели, и несколько минут пытался сообразить, кто я и где нахожусь. Потом счастливая улыбка растянула рот до ушей. Все тело требовало движения словно наэлектризованное. Краски были яркими а звуки радовали слух. Так хорошо я себя не чувствовал очень давно.