«Да, у него было две жены, – подумал Адам о горце, салютовавшем на крыше сакли, – и первая, старшая жена помогала мне принимать роды у второй, младшей, жены… Как говорит Катя Математика: «В рамках точных договоренностей». Вот они, мусульмане, договорились, и ему, значит, можно, а мы не договорились, и мне нельзя… А может, нам было бы хорошо втроем? Они ведь обе мне одинаково желанны… Неужели завтра я увижу Ксению?… Нет, что ни говори, а Александра – человек… Ее великодушие подавляет… Но как же мне быть? Бросить Ксению? Нет, это невозможно. Эх, хорошо бы уехать с ними в высокогорный аул или уйти в тайгу или в пустыню… Как бы хорошо мы там жили! Быть или не быть – разве это вопрос?… Как быть? – вот вопрос так вопрос».
А Александра тем временем была на месте своей основной работы на кафедре Папикова. Сам он куда-то уехал, и они сидели в кабинете вдвоем с его женой Наташей. Занятия в институте к тому времени закончились, в гулких коридорах стояла тишина, преподаватели разошлись кто куда.
– Саша, что случилось? – спросила через некоторое время Наталья. – Ты сама не своя.
– Пока ничего, – отвечала Александра, – а случится ли, Бог весть… Слушай, а к концу второй недели, к началу третьей беременности, могут появиться такие признаки, как тошнота, охота солененького?
– Кто его знает, – смущенно ответила бездетная Наталья. – Я, дура, аборты делала, а как оно все протекало, не помню.
– До войны?
– И до войны.
– Понятно.
– По науке, Саша, к концу второй недели рановато. А там кто его знает. На то и существуют правила, чтобы допускать исключения. Ты не по адресу обратилась, солнышко.
– Ладно, время покажет.
– Может, чайку попьем? – спросила Наталья.
– Давай. Чаек от всех заморочек первое лекарство, – усмехнулась Александра. – Иди, кипяточку принеси с первого этажа.
– А заварка у нас есть, Саш?
– Есть. И чай краснодарский, и мята, и душица. Сейчас я скомбинирую – будет первый сорт. Даже сахар есть.
– Ладно. – Наталья вышла за дверь с зеленым эмалированным чайником, а Александра принялась насыпать в заварной фарфоровый чайничек заварку; в кабинете приятно запахло мятой и душицей. Волей-неволей ей вспомнилась поездка в поселок на розыски Адама, как сидели они с Ксенией на теплом крыльце ее домика, как свежо пахло мокрыми полами, которые только что окатила хозяйка ведром воды, какая теплая была ночь, как сияли звезды над кособокими домишками поселка, как отчаянно прокричал зарезанный филином заяц.
Чаю попили с удовольствием, а тут и Александр Суренович подоспел. Ему тоже понравился чай с травами из Ксенииного поселка.