Она вовремя убралась, эта визгливая дура. Очень вовремя.
Потому что впервые в жизни мне захотелось осуществить угрозу. Да, мымра тут совершенно ни при чем, но она принесла плохую весть, понимаете?!
От которой мой мир, казавшийся таким прочным, таким устоявшимся и монументальным, прощально вскрикнув, рассыпался на мелкие осколки. Практически в песок, из которого вряд ли склеешь что-то хорошее.
Налетевший ветерок раскрыл газету на развороте, теперь огромный заголовок можно было прочитать целиком: «Распалась самая прочная пара российского шоу-бизнеса! Алексей Майоров не устоял перед чарами Дикарки! Анна Лощинина, забрав дочь, исчезла!»
«Ишь ты, – вяло шевельнула плавником заплывшая неведомо откуда мысль, – а они ее тоже дикаркой зовут…»
Больше мыслей не было. Ни одной. В голове гулко звенела пустота, медленно втекая в душу.
А с разворота на меня, вернее, на того удачливого папарацци, который сделал этот снимок, смотрело искаженное от ярости лицо Алексея, пытавшегося растопыренной пятерней закрыть объектив.
Но у него ничего не получилось, сквозь пальцы четко проступали контуры полуобнаженной женской фигуры, пытавшейся спрятаться на заднем сиденьи джипа. Лешкиного джипа.
Впрочем, контуры – это слишком мягко сказано. Едва прикрыв рукой голую грудь, с фотографии смущенно улыбалась Изабелла Флоренская.
Ну что, розовая идиотка, убедилась? Открылись глазоньки?
Все сомнения и подозрения, которые должны были утонуть в канализации, вовсе не утонули. Они, капая нечистотами, со всех сторон подползали к моему шезлонгу, нетерпеливо протягивая ко мне свои щупальца. Ревность, хандра, апатия, отчаяние, безнадежность, уныние – все тут, голубушки, все! Сейчас – торопились они – сейчас мы доползем и накроем тебя с головой! И застынешь ты в дерьме, как муха в смоле.
Вот только из дерьма янтаря не получится.
Нет уж, дорогие мои, не дождетесь! Один раз меня уже предавали, и тогда я еле выкарабкалась. Зато приобрела иммунитет к этой боли, научилась с ней жить.
Я очень надеялась, что это умение больше мне не понадобится, но увы…
Главное – поменьше заглядывать в ледник, где хранятся покрытые слоем инея любовь, нежность, страсть, тоска. Избавиться от них раз и навсегда все равно не получится, пробовала, знаю, оставалось одно – заморозить.
И жить дальше. В конце концов, у меня есть главное – Ника. Моя дочь.
А вообще, странно – почему мне до сих пор никто не позвонил? Ни друзья, ни знакомые, ни… Никто, в общем. Ведь газета вышла вчера, и гром грянул. Да еще какой гром!
А у меня – тишина.
Я закопошилась в объемистой пляжной сумке, выискивая мобильник. Как всегда, он обнаружился на самом дне, за подкладку спрятался. Интересно, как он туда попал? Если бы не торчащий хвостик мышки из бисера – брелка на телефон, лично сплетенного Никуськой, – ни за что бы не нашла!