Глаза уже привыкли к мраку, и он по-соседски слегка расступился. Но только слегка, поскольку свету проникнуть в наше пристанище, вернее – прилежище, было неоткуда. Больше всего это крохотное помещение напоминало огурец. Или кабачок. И вовсе не формой, стены-то как раз были ровные, не выгнутые. Просто сразу вспоминалась загадка: «Без окон, без дверей полна горница людей».
Вот и в этой горнице ни окон, ни дверей я не видела. Хотя насчет дверей могу ошибаться, как-то мы сюда попали, верно?
Но людьми она, горница, была буквально переполнена. Ну и что, что людей было двое – я и Ника – переполниться можно и одним, все зависит от размера помещения.
А они, размеры, благоговейного трепета не внушали. И эхо в коробке, куда нас засунули, не гуляло под теряющимися наверху сводами.
Потому что эти самые своды нависали буквально в метре над нашими головами. А мы с дочкой валялись на полу, как два мешка с картошкой.
Правда, пол был чистым, но от этого уютнее и мягче не стал. Особенно если учесть, что вся коробчонка гудела и сотрясалась.
Ника, съежившись в компактный комочек и прижавшись к моему боку, тихонько всхлипывала, вспоминая пережитый ужас.
Я попробовала перевести себя хотя бы в полугоризонтальное положение, то есть сесть, но при первой же попытке тошнота возбужденно подкатила к горлу, предвкушая победу. Нет уж, голубушка, как-нибудь обойдемся без тебя, нам с дочкой здесь и так не очень комфортно, а если уж ты присоединишься, станет совсем не комильфо.
Ч-черт, но почему так болит в области сердца? Словно меня туда лошадь лягнула.
Ладно, будем действовать лежа. Благо, размеры огурца позволяют.
Я обняла сидевшую рядом дочку и прижала к себе, нежно поглаживая кудряшки:
– Ну что ты, лапа моя родная, что ты! Запомни – что бы ни случилось в нашей с тобой жизни, даже если нас вдруг попытаются разлучить, я всегда буду рядом. Найду тебя, где бы ты ни была.
– Всегда-всегда? – тихонько просопела Ника мне в ухо.
– Насчет всегда-всегда ты сама не захочешь.
– Почему это?
– Ну представь – ты выросла красивой-прекрасивой девушкой, познакомилась со своим принцем, у вас романтическое свидание на берегу моря, и тут вы замечаете, что в ближайшем рододендроне один из цветов слишком, гм, крупный. Присмотрелись – а это мама в засаде обосновалась, бдит, чтобы любимую дочу никто не обидел.
– Что мама делает? – хихикнула Ника.
– Бдит. Следит то есть.
– А-а-а, а то я подумала…
– Знаю я, что ты подумала! – возмущенно проворчала я. – Твоя мама, между прочим, никогда в присутствии наследников престола этого не делала!