— Ну… — Дженни почувствовала себя слегка неловко. — Это было давно.
— Да. — Шелли откинулась на спинку дивана и заметила коробку с игрушками. Чувство перемены, возникшее у нее, едва она переступила порог этого дома, стало наконец понятным. — У тебя появился ребенок, да?
— Да. У меня малышка. Моя малышка! — Материнская гордость заставила Дженни улыбнуться. — Ты увидела игрушки?
— Ну да, и еще портрет на буфете. Но я сразу же заметила — что-то изменилось. У тебя появилась атмосфера, какая бывает во всех домах, где есть дети. Все затихает, когда ребенок спит! Я всегда могла сказать, у кого из друзей Марко есть дети.
— А он не хочет своих?
— Не хотел — пока я была с ним, — правдиво ответила Шелли.
— Понятно. — Дженни потянулась за бисквитом, но передумала. — Я в последнее время неважно выгляжу.
— Ну, если ты недавно родила…
— Это меня не оправдывает.
— Ну, наверное. — Шелли взяла бисквит и пожала плечами, встретившись взглядом с Дженни. — Твой брат считает, что мне следовало бы набрать несколько фунтов.
— Да, ты ужасно исхудала. — Взгляд Дженни стал уверенным и ясным. — Значит, Марко навсегда исчез со сцены? — неожиданно спросила она.
Шелли рассмеялась; почему-то ее развеселила прямота Дженни.
— Резкий переход от бесед о детях и талиях! Я бы предпочла не говорить о Марко, если не возражаешь. Расскажи мне лучше про дочку.
Дженни засияла.
— Ей восемь месяцев, и она самый чудесный ребенок в мире, — заявила она, поднялась, достала из шкафа фотоальбом и протянула его Шелли. — Хотя я, может быть, несколько пристрастна.
— Как ее зовут?
— Элли. Вот, смотри, здесь она вскоре после рождения.
— Она милая. Сейчас, наверное, спит?
Дженни покачала головой.
— Нет. Она уехала… на один день… с отцом. Помнишь Джейми Батлера?
Шелли кивнула и взяла новый бисквит.
— Конечно, помню. Он был постарше нас и на несколько лет моложе Дрю — правильно? Всегда загорелый, лодки любил? Светлые кудрявые волосы? Довольно красивый?
— Это он, — с грустью подтвердила Дженни. — Он по-прежнему любит лодки, и Элли его обожает. Как и я.
Шелли не следовало слишком интересоваться чужими делами.
— Это хорошо, — равнодушно произнесла она.
— Ничего хорошего, — решительно возразила Дженни. — Должна тебе сказать, это ад.
— Потому что вы уже не вместе?
— Мы и не были вместе. — Дженни вздохнула. — А он хочет быть с нами.
— А ты не хочешь?
Дженни покачала головой.
— Не хочет Дрю.
— Дрю? А каким боком это касается Дрю?
Дженни невесело рассмеялась.
— Он назначил себя стражем моей нравственности. Главная его претензия к Джейми в том, что он не может меня хорошо обеспечить — по мнению Дрю.