— Конечно! — воскликнул Люпин. — Твой отец был однолюбом. Кроме Лили, никого из девушек не замечал. Я же говорю тебе, Гарри, профессор Снейп сказал это от злости. И… я жалею, что мы тогда сцепились…
— Так что, ударишь меня, оборотень? Или грызнешь? — Снейп, не мигая, смотрел на разозлившегося Люпина, выхватившего волшебную палочку.
Дверь распахнулась и появился наскоро одетый Сириус.
— Что здесь происходит? — рявкнул он.
— Разговор двух бывших одноклассников о другом однокласснике. К сожалению, ныне уже умершем, — шелковым голосом ответил Снейп.
— Ты опять о Джеймсе?! Ты не смеешь оскорблять его память! Или тебе недостаточно того, что за него отдувается Гарри!
— Как я уже говорил, мальчишка — вылитый Джеймс, поэтому над ним невозможно издеваться, даже если задаться такой целью.
— Что ты говорил о Джеймсе? — злобно сверкнув глазами, спросил Сириус. — Ремус, что он говорил о Джеймсе?
— Я думаю, нам нужно всем успокоиться, — тяжело дыша, произнес Люпин. — Вспомните, что говорил профессор Дамблдор…
— Профессор Дамблдор ни за что не позволил бы говорить плохие вещи о Джеймсе, тем более, давно погибшем! — заревел Сириус.
— Я всего лишь выразил удивление, почему ты, Сириус, не поделился своей женщиной со своим другом, как это бывало в прошлые времена с Джеймсом, — почти ласково ответил Снейп.
Сириус растянулся в нехорошей улыбке.
— Все грезишь, что я и Джеймс — такие же извращенцы, как те, кому ты до сих пор служишь? Так вот, Слинявус, к твоему сведению, читай в моих мозгах, ты же умеешь это делать, не зря тебя Дамблдор попросил заниматься с Гарри! Так вот читай: я никогда не делил своих подружек с Джеймсом — это раз, и с ним никогда не трахался — это два! Ясно тебе? Возможно, это для тебя удивительно и непостижимо, но попробуй себе все-таки представить, что так и было! Ещё одно слово или намек об этом, и я напомню тебе о твоем прошлом, комнатная собачка Люциуса!
Секундой позже палочка Снейпа метнула в Сириуса заклинание. Блек ударился о стену. А когда попытался выхватить из кармана мантии свою волшебную палочку, к нему кинулась Тонкс. Люпин схватил за руки Снейпа. Тот с ненавистью глядя на Сириуса, тяжело дышал и едва ли не показывал зубы. Гарри потрясенно покачал головой.
— Бедный ребенок, — проговорил он. — Если через 11 лет Снейп будет ещё преподавать в Ховартсе, Сириуса-младшего придется отдать в другую школу.
— Гарри, — вздохнул Люпин. — Я бы многое отдал за то, чтобы ненависть в наших рядах прекратилась. Ведь это на руку Волдеморту, а перед таким врагом стоит забыть свои старые обиды.