Мы сели в машину. Тишина. Я еще не успел завести двигатель, как услышал назойливый звук. Телефон. Моя мобила, переведенная в режим виброзвонков, скромно подрагивала в открытом автомобильном бардачке.
— Алло?
— Толян, ну ты, блин, офигел совсем! Что за дела?! Что случилось?! — Малыш был не на шутку взволнован.
— Все нормально. Что у вас? — Говорить не хотелось. Я мечтал об одном, чтобы все меня оставили в покое.
— Ты куда пропал?! Я тебе звонил весь вечер и все утро! Ты хоть понимаешь, какое дело мы затеяли, ты что творишь?!
— Малыш, прости, но не до тебя сейчас. У Пашки… У Пашки, похоже, рак.
В трубке повисла пауза.
— Толян, я сочувствую, — компаньон немного смягчился, — но дело тоже… Ну… Короче, ты приедешь?
— А надо?
— Нет, ты еще спрашиваешь! Мы только-только кашу заварили!
— Хорошо, сейчас своих домой отвезу и вернусь в Москву. — Я выключил телефон и завел двигатель.
— У него сын умирает, а он все о работе думает, — Людкин тон стал особенно ядовитым.
— В репу дать? — Тихо спросил я.
Жена не ответила.
«Вот такая Толя, у тебя классная житуха», — подумал я, трогая машину с места.
«Зачем это все? Зачем?! Офис, бизнес, бабки, тачки, шмотки? Пашка, любимый Пашка может умереть. Господи! За что?! — О! Ты теперь и про Бога вспомнил. А вчера чем занимался? — Да иди ты!» — Мысли, мысли вертелись в голове, и не было сил остановить этот бесконечный диалог. Лифт плавно поднимал меня на наш восьмой этаж. В офисе что-то незримо изменилось. Появилось нечто незримое — напряженное, опасное. Сотрудники стали сосредоточеннее, девушки серьезнее. Я сразу прошел в кабинет к Малышу. Володька был там.
— Здорово, братаны! — Бодро сказал я с порога. — Что у нас новенького? Вован, ты как?
— Привет, нормалек, только башка раскалывается.
— Привет, Толян, садись. — Малыш был хмур.
В кабинете повисла гнетущая тишина. Компаньоны смотрели на меня, и взгляды эти мне очень не понравились.
— Что молчим? — Мне стало не по себе.
— Ты вчера облажался, Толян, — начал Малыш.
— А что случилось?
— После того, как ты уехал с завода, — Малыш нахмурился еще сильнее, — туда приехали журналисты. А ОМОН и прокурорские уже слиняли. Наши ЧОПовцы свое дело сделали — на завод журналюг не пустили, так те у выхода обосновались, стали работяг расспрашивать. ЧОПовцы попытались их прогнать, сработали грубовато, камеру разбили. Короче, скандал теперь.
— Малыш, ну ты дал! ЧОПовцы облажались, а я виноват!
— А что с них взять?! — Крылов сорвался, я и не припомню, когда последний раз видел его таким злым. — Это люди специфические, их основная работа — ломать носы и челюсти. А вот наша работа думать, понимаешь? Думать, принимать решение и контролировать ситуацию.