тан»: сзади вплотную к нему приблизился огромный черный джип с включенным дальним светом. Я не сигналил, зная, что так страшнее. Так я не демонстрирую свою нервозность, так я являюсь олицетворением неизбежной кары. Мощный «Крузер» без труда обошел малолитражку слева, а дальше дело техники: неожиданный маневр вправо, у неопытного водителя не выдерживают нервы, он резко крутит руль вправо, и его машина выскакивает на обочину, один из фонарных столбов принимает измученного дорогой путника.
— Вот и хватит с тебя, — ехидно замечаю я и напротив Киевского вокзала иду на разворот. Через три минуты я вернулся обратно, бомжиха ждала меня, усевшись на куче матрасов.
— Он жив? — Спросила она, как только я ступил на тротуар.
— Да фигли с говном сделается?
— За что ты его так?
Странно, но у меня что-то кольнуло в груди. Какое-то замучено-загнанное чувство, проявлявшееся в полной мере в детстве. Незнакомка не укоряла меня, не ругала, не осуждала, ей было как будто жаль того водилу. Понимаете? Искренне жаль!
— Ты что, знаешь того придурка?
— Нет. А причем тут это? Это человек, понимаешь? Что ты с ним сделал?
— В столб направил. Да не переживай, ничего серьезного. Тачку разбил и всего делов.
— Ох… — Бомжиха легла на свои тюки и отвернулась.
— Слышь, я тебе поесть привез. — Я протянул целлофановый пакет. — Ешь, пока теплое.
— Не хочу.
— Правда? Впервые встречаю сытого бомжа. Ну ладно, я оставлю, сожрешь потом.
Я забрался в машину и в сердцах хлопнул дверью.
— Вот, блин! Она меня еще учить будет! Дожил! Уже перед бомжами оправдываться приходится!
«Крузер» сорвался с места, быстро набирая скорость. Впереди показался мой недавний визави. Он присел рядом с разбитой машиной, прижимая к груди девочку лет пяти.
— Елки-палки! — Я остановился и вышел из машины. Водитель «Мазды» нежно гладил девочку по спине.
— Ну успокойся, все позади, все позади. — Его голос слегка подрагивал.
— Мама, мамочка! Как там она? — Девочка жалобно всхлипывала.
— Ничего, с мамой все в порядке, давай не будем пока ее волновать, ей и так тяжело.
— А когда мы поедем в больницу? Когда мы ее увидим?
— Теперь и не знаю. — Незнакомец тяжко вздохнул. — пока ГАИ приедет, то се…
Девочка заметила меня, стоявшего за спиной отца, и пристально посмотрела в глаза. Отец обернулся и оцепенел, крепко прижав дочь к груди.
— Слышь, братан, я это… Погорячился. Не хотел я так, и ребенка в машине не видел.
Да. Не привык я извиняться, слова давались с трудом. Человек, которого недавно я в злобе готов был убить, сник, будто сдулся воздушный шарик, плечи его опустились, он уткнулся головой дочери в плечо и заплакал. С минуту я стоял в полной растерянности, потом присел рядом и обнял мужика за плечо.