Дверь открылась, и вошли Марэль с Эйдисом. Принц гладко выбрился, причесался, переоделся, более-менее протрезвел. Наемник выглядел довольным — видимо, был рад, что «вразумил» Эйдиса. Мелн встала при виде вошедшего жениха, обеспокоенно заглянула ему в глаза.
— Все нормально, — успокаивающе сказал принц. — Ну что, поговорим?
— Я против, чтобы при разговоре с ее величеством присутствовали ты и твоя невеста, — упрямо сказал Дорр. — Это наше дело, не твое.
— Ошибаешься, отец, и мое тоже. Я твой наследник, значит, это меня тоже касается, — мгновенно отпарировал Эйдис. — Я бы понял, если бы вы с Алесой что-то между собой не поделили, но дело попахивает международным скандалом. Лерий объявлен в розыск, недавно пришло сообщение. И что я вижу?! Ты якшаешься с ним как ни в чем не бывало. Отец, ты хоть понимаешь, что происходит?
— А ничего не происходит. Сейчас, по крайней мере. Все это началось очень давно, когда еще Ксавией правила ее мамаша, — кивок в мою сторону. — И должно было закончиться еще много лет назад, но тут все карты нам спутала внезапная смерть Тальи. У нас троих был договор. Понимаете, Талья хотела освободиться от занимаемой должности, она тяготила ее. Ведь из-за этого мать Алесы потеряла, как она сама мне рассказывала, все: любимого мужчину, свободу, друзей. А Лерий… его всегда привлекали руководящие должности. И мы решили, что Гатта в очередной раз нападет на Ксавию, и Ксавия проиграет. Таким образом, я бы объединил два наших государства, Талья получила бы то, о чем так давно мечтала, а Лерий стал бы председателем Совета Архимагов. Или кем-то еще, по его желанию. Он многого не требовал, план придумал быстро. Вроде бы все выходило отлично, но Талья вдруг погибла. Это спутало все планы.
Я сидела точно громом пораженная. Это было настолько диким, шокирующим, что просто не укладывалось у меня в голове. Мама, такая правильная женщина, справедливая и благородная правительница, которую обожал народ — и вдруг это.
Марэль сидел неестественно выпрямившись и жестко глядел на Дорра. Насколько я знала наемника, все, что здесь сейчас говорилось, шло вразрез с его нормами морали. Он был воином, а там долг и обязанность превыше мирских потребностей и желаний. Он никогда бы не бросил командование войсками ради беременной жены. Это скорее Тени бы пришлось отложить роды до лучшего времени.
Дар сидел рядом, приобняв меня за плечи, и успокаивающе поглаживал по руке. Если он что-то и думал об этой ситуации, то выдавать это своим поведением или видом не собирался. А может, и не думал ничего — какое ему дело до этой чепухи? Ворочать судьбами — удел правителей, вот пусть они сами и разбираются. А он как-нибудь проживет и без этого.