Мы слажено сели и переглянулись. Иллий вообще порывался пойти разобраться, что к чему. Я схватила его за рукав, заставляя сесть обратно.
— Не вмешивайся, это их дело, — сказала я.
— Тем более, что после нашего ухода он может отыграться на ней еще и за то, что мы ее пытались защищать, — продолжил мою мысль некромант.
— Интересно, — спросила я тихо, — и часто они так? И если да, то почему она терпит? Уходила бы к другому.
— А если нет никакого другого, что делать и куда уходить? — подавив зевок, заметил Дар. — Тем более с ребенком. Ты иногда как скажешь.
— По-моему, лучше никакого, чем такой, — упрямо возразила я. — А за хозяйством женщина и одна может следить.
— Угу, — подавив еще один зевок, сказал некромант. — Вас послушать, так вы и детей без нас рожать можете и хозяйство вести. Вы только и можете продолжать то, что мы начали.
— Что еще за глупости такие? — взбеленилась я. — Мы без вас прекрасно обходимся, вы нам ни к чему.
— Ладно, — хитро сказал Дарисс, — давай так: завтра все свои проблемы решаешь сама, мы тебе не будем помогать. Потом посмотрим, как ты запоешь.
— Еще как посмотрим, — надменно согласилась я. — У меня ведь никаких проблем нет.
Ответом мне было скептическое хмыканье мужчин.
Паршивцы.
…Я бежала по заснеженному полю, босыми пятками касаясь белоснежной морозной пелены. Просторная длинная белая рубаха неприятно холодила и липла к телу. Длинные волосы развевались за спиной. А за мной тянулась вереница кровавых бусинок, ярко алеющих на снегу. Кровь заливала глаза, стекала по подбородку, капала на рубаху, выкрашивая ее красноватыми подтеками.
Поле быстро сменилось лесом, замелькали деревья, кусты, бурелом. Я остановилась, чтобы перевести дух, оперлась руками о колени, тяжело дыша. Я ловила ртом воздух, не обращая внимания на сочившуюся кровь.
— Вспомни…
Я чересчур резко выпрямилась, переждала, пока приступ головокружения пройдет, и огляделась. Но вокруг не было никого, только деревья, деревья, деревья.
— Вспомни…
В десяти шагах от меня мелькнул женский силуэт, скрылся за толстенным старым дубом. Потом дальше — в тридцати шагах. Потом — в шестидесяти. Я никогда не могла на глаз определять расстояние, но в этот раз знала точно.
Хотелось догнать незнакомку, спросить — о чем вспомнить? — но тело перестало слушаться, ноги будто онемели. Я могла только стоять и смотреть, как она уходит.
— Вспомни! — резанул мои уши истошный крик…
Я рывком села, задев при этом мирно спавшего некроманта. Мужчина что-то проворчал сквозь сон, натянул одеяло до самых ушей и отвернулся на другой бок.