— Черт подери, что ты делаешь! — крикнула Керис.
— Нам теперь придется молоть зерно на аббатской водяной мельнице и за двадцать четыре часа пользования отдавать один мешок.
Марк говорил спокойно, но Керис пришла в ужас.
— Я думала, новые правила касаются только водяных и ветряных мельниц, на которые нет разрешения.
— Завтра я с Джоном Констеблем должен обойти город, обыскивая дома и ломая незаконные ручные мельницы. Не могу при этом говорить людям, что свою сохранил. Поэтому крушу на виду.
— Не понимаю, зачем Годвину лишать бедняков хлеба, — мрачно буркнула Керис.
— Мы, к счастью, можем ткать. Благодаря тебе.
Девушка вспомнила о своем деле.
— И как, движется?
— Все готово.
— Быстро!
— Зимой будет дольше. А летом светло шестнадцать часов, и с помощью Медж выходит по шесть ярдов в день.
— Чудесно!
— Зайди, покажу.
Жена Марка Медж, с младенцем на руках, готовила у очага в задней части единственной в доме комнаты. Рядом стоял робкий мальчик. Медж была почти на фут ниже мужа, но крепкая, с пышной грудью и мощными ягодицами. Керис подумала, что она похожа на пухлого голубя. Выступающий подбородок придавал хозяйке воинственность, в самом деле ей присущую. Но шумная Медж имела доброе сердце, и Керис любила ее. Хозяйка предложила гостье кружку эля, от которой девушка отказалась, зная, что для семейства это непозволительная роскошь.
Ткацкий станок Марка — деревянная, квадратная, со стороной больше ярда рама на подставке — занимал большую часть жилого пространства. За ним у заднего хода стоял стол с двумя лавками. Очевидно, все спали на полу вокруг станка.
— Я делаю узкие дюжины, — объяснил хозяин. У стены лежали четыре рулона коричневого бюро в ярд шириной и по двенадцать ярдов в длину. — Из одного мешка шерсти выходит четыре узкие дюжины.
Керис принесла ему грубую шерсть в стандартном мешке. Медж организовала мытье, сортировку и прядение. Пряли бедные женщины города, а мыли и сортировали их дети. Девушка пощупала сукно. Она волновалась, ведь завершена первая часть ее плана.
— Почему так неплотно? — спросила Суконщица.
Марк вспыхнул:
— Неплотно? Мое бюро самого плотного переплетения во всем Кингсбридже!
— Я знаю, это не в твой адрес. Но итальянское сукно совсем другое, а они делают его из нашей шерсти.
— Отчасти это зависит от того, с какой силой ткач притягивает к себе баттан, прижимая уточную нить.
— Не думаю, что итальянские ткачи сильнее тебя.
— Тогда дело в станках. Чем лучше ткацкий станок, тем плотнее ткань.
— Чего я и боялась.
Это значило, что Керис не сможет конкурировать с высококачественным итальянским сукном, если не приобретет итальянские ткацкие станки, что представлялось невероятным. «Решай проблемы по очереди», — сказала она себе. Девушка заплатила Марку четыре шиллинга, из которых он примерно половину отдаст прядильщицам. Теоретически доход Суконщицы составил восемь шиллингов. Но для моста это не деньги. Кроме того, если трудиться в таком темпе, чтобы соткать всю шерсть отца, уйдут годы.